Прувер и реперторизатор

Оригинал здесь: https://hpathy.com/homeopathy-papers/the-prover-and-the-repertoriser/

Перевод З. Дымент 

Джереми  Шерр

Гомеопат Джереми Шерр обсуждает различные проблемы перевода прувингов на язык реперториума. Примеры включают новые прувинги,  чрезмерно представленные  реперториумах, и непонимание редакторами реперториев того, что должно быть включено из каждого конкретного прувинга.

Абстракт

В результате множества новых прувингов, которые были выполнены за последние несколько лет, проблемы с преобразованием прувингов на язык реперториума становятся все более очевидными. В этой статье освещены некоторые из этих трудностей и предложено несколько решений этой проблемы. Здесь обсуждаются следующие моменты:

- Новые прувинги излишне заполнили реперториумы. 

- Устроители прувингнов часто не имеют необходимого опыта для реперторизации своих прувингов.

- У профессиональных редакторов реперториумов нет ресурсов, чтобы понять, что должно быть включено в каждый конкретный прувинг.

- При реперторизации совершается несколько распространенных ошибок. 

- Существует большое количество новых прувингов, ожидающих включения в реперториум.

Введение

Я хотел бы подчеркнуть, что эта статья не является критикой устроителей прувинга - главного исследователя и т.п. и не направлена на критику профессионального редактора реперториума (далее реперторизатор). Прувинги и реперториумы развиваются с огромной скоростью, и очень сложно соблюсти разумный баланс. Тем не менее важно время от времени останавливаться, чтобы изучить тенденции.

Работая над этой статьей, я искал более ранние литературные источники о процессе перехода от прувинга к реперториуму, но не смог ничего найти.

Примечание. Для целей этой статьи термины «реперторизатор» и «реперторизация» относятся к преобразованию симптомов на реперториальный язык и введению их в реперторий, а не к акту решения случая.

Чрезмерное преобразование при переходе на язык реперториума 

Что общего у водорода, бамбука, озона, тритикума (пшеница) и ванили? В какой-то момент за последние 30 лет они появились в реперториумах и, как и сами исходные субстанции, распространились повсюду, появляясь почти в каждой реперторизации. Эти препараты появляются в наших современных реперториумах (Synthesis[1]/Complete Repertory[2]) множество раз: 

Водород 1770/3254, Озон 2175/4293, Бамбук 2302/4561, Тритикум 3907/0, Ваниль 3987/1428.

В отличие от этого, Calcarea morphica, гораздо более старое лекарство, имеет 3349/4794 симптомов.

Что это значит? Являются ли эти новые лекарства полихрестами, которые заслуживают того же внимания, что и старые полихресты, или даже превосходят классические полихресты? Являются ли прувинги очень большими или они просто были «чрезмерно реперторизованы»? Хотя некоторые из этих средств, несомненно, являются важными, эта тенденция кажется преувеличенной.

Многие новые прувинги, которые теперь доступны, являются истинным благословением и приносят миру множество лекарств. Я часто прописываю Ozone, Bamboo, Vanilla и Triticum и многие другие новые лекарства в клинике, особенно при СПИДе в Африке, где они часто показаны.

Когда требуется новое лекарство, едва ли можно найти замену. Так что замечательно видеть распространение прувингов. На веб-сайте www.provings.com перечислены тысячи новых прувингов. Я также очень благодарен составителям реперториума за их сизифову работу по добавлению новых препаратов в реперториум.

Возможные проблемы реперторизации

При проведении нового прувинга существует множество интерфейсов между прувером и супервайзером, супервайзером и редактором прувинга, редактором и публикацией прувинга, прувером и реперторизатором. Здесь речь идет о последнем — о взаимодействии между прувингом и реперториумом. Именно здесь часто проявляются ранее упомянутые проблемы.

При реперторизации нового прувинга может произойти несколько ошибок. Я совершил большинство ошибок, перечисленных ниже, и попытался извлечь из них уроки:

- Слишком много рубрик.

- Неточность рубрик.

- Дублирование рубрик.

- Бессмысленные симптомы и неуместные рубрики.

Вероятно, самая распространенная из ошибок — первая: слишком много рубрик. Многие гомеопаты заметили, что новые прувинги наводняют репертуар, создавая дисбаланс между новыми и старыми лекарствами.

Удивляет, а иногда и раздражает появление новых препаратов в каждом реперторном анализе, когда информации о них мало или совсем нет, и едва ли есть какой-либо клинический опыт. Это похоже на то, как если бы пятилетний ребенок приехал в город и пытался отобрать местный паб у всех «старожилов». Результатом является дисбаланс между новыми и старыми средствами.

Я понял это после того, как впервые ввел Hydrogen в реперториум. В те времена (1990 год) новых прувингов было мало, поэтому дисбаланс был до боли очевиден. Было неприятно слышать, что люди жалуются на переизбыток Hydrogen в реперториуме.

Однако вскоре я понял, что это обоснованная жалоба. Лекарство было чрезмерно реперторизовано. Впоследствии я уменьшил все симптомы 3-й степени до 2-й степени, а все симптомы 2-й степени до 1-й степени, а также исключил несколько рубрик. 

После этого опыта я стал намного осторожнее при добавлении рубрик и принял минималистский подход. Последующие прувинги, например, Neon (1993 г. - первоначально 411, теперь 2336 рубрик) или Germanium (1994 г. - первоначально 724 рубрики, теперь 2925), кажутся хорошо сбалансированными в реперториуме.

Первоначально минималистичные, за 25 лет почти они медленно и органично обновились подтвержденными симптомами за счет обширного клинического опыта гомеопатического сообщества.

Существует несколько причин чрезмерной реперторизации прувингов. Во-первых, новые прувинги содержат гораздо больше информации, чем старые прувинги. Вообще говоря, это хорошо, потому что получается более подробное и точное описание симптомов, в основном психических и эмоциональных симптомов и сновидений.

Однако иногда в испытаниях с этим перебарщивают, так что за лесом труднро увидеть дерево. Больше может означать меньше. Многое из того, что может считаться симптомом, на самом деле может быть фоновой информацией, полезной при чтении прувинга, но не относящейся к реперториуму.

Прувинги никогда не могут быть совершенными, и их не следует считать таковыми. Прувинги — это наука, но гуманитарная наука. Например, предположим, что был проведен чрезвычайно тщательный прувинг: исходный уровень, супервизия, двойное слепое исследование, осторожное редактирование и т. д. Можно предположить, что это прувинг является идеальным представлением лекарства, точным на 100%.

Итак, добавлены две дополнительные записи пруверов, и получен совершенно новый набор новых симптомов. Старый прувинг теперь точен только на 90%. Недавно добавленные симптомы имеют одно и то же основное значение, но, тем не менее, они разные.

Это в дополнение ко всем случайным событиям, которые могли произойти во время прувинга: испытуемый съел пищу с глутаматом натрия (пищевая добавка), посмотрел фильм ужасов, испытал горе или шок или оказался в неприятной астрологической ситуации. 

Прувинги  и Материа Медика должны быть дифференцированы. Прувинги содержат довольно много лишней информации. Следует хорошо понимать, что имеет смысл отделять существенное от второстепенного, чтобы понять, что в лекарстве лечебное. 

Таким образом, информация прувинга является первичным предложением для Материи медики, а не окончательным документом. Материя медика выкована годами исследований и клинического опыта. Этому пятилетнему «ребенку» потребуется много времени, чтобы превратиться во «взрослую» Материю медику. Это не проблема, просто Материя медика должна так развиваться. 

На протяжении всей истории прувингов гомеопаты всегда спорили о том, следует ли включать или исключать сомнительную информацию. Было принято решение о включении (см. ниже). Если симптомы не проявляются в прувингах, нет возможности подтвердить или опровергнуть их с течением времени. Есть много случаев, когда я находил симптомы, которые считались сомнительными в качестве существенных признаков прувинга. Вот некоторые комментарии старых мастеров:

"Несомненно, для практикующего было бы большим благословением освободить Материю медику от всех этих и других незначительных симптомов; но где же искусный садовник, который может показать свою квалификацию для выполнения этой задачи?"[3]

"Невозможно исключить индивидуальные или личностные черты из симптомов прувинга, и если бы это можно было сделать, это кастрировало бы его".[4]

"Должно быть законом, управляющим этой записью, что ни один факт не является неважным, потому что… он может иметь небольшое значение для диагноза, в то время как представляет огромную ценность для терапии".[5]

Путешествие от прувинга к Материи медике требует множества фильтров, полупроницаемых мембран, отделяющих истинное от ложного. Эти фильтры не должны быть ни слишком строгими, ни слишком свободными. Чрезмерно строгие прувинги дают плоские и часто непригодные результаты, устраняя большую часть Странных, Редких и Особегнных симптомов, которые могут показаться редактору прувинга неправдоподобными. Тщательный контроль и редактирование отсеивают многие ложные включения, но не все, и так должно быть. Нельзя постичь истинность каждого отдельного симптома, пока не почувствуешь лекарство в целом.

Предположим, испытатель сообщает о головной боли, увидев черную кошку. В этом случае супервайзер может решить, что это чистая фантазия, и устранить симптом. Если бы другой испытатель с другим супервайзером испытал тот же симптом, никогда не было бы обнаружено, что оба испытали его, и симптом был бы утерян.

Этим симптомам следует дать шанс, в то же время не допуская неточностей. Решение этой проблемы — поэтапная фильтрация прувинга, каждый из которых строже предыдущего. Эти фильтры: супервайзеры, редакторы, materia medica и реперториум. Следовательно, окончательные и наиболее строгие фильтры истинности и точности симптомов лежат не в прувингах, а в реперториумах. Это важный момент. Если ложный симптом обойдет этот барьер, он останется там навсегда. Многие симптомы добавляются в реперториум, но почти никогда не удаляются рубрики. Следовательно, прувинги должны быть разрешительными, однако реперторизация прувингов должна быть строгой.

Реперторизация, сделанная мастерами прувинга

Родители нового прувинга, мастера прувинга, стремятся как можно скорее внести свой прувинг в реперториум. И на это есть веская причина. ЕСЛИ К ЛЕКАРСТВУ В РЕПЕРТОРИУМЕ НЕТ ДОСТУПА, его редко будут назначать, и не будет клинических случаев, которые можно было бы подтвердить и использовать как урок. 

Но при слишком ранней реперторизации используется прувинг, который еще не был «дистиллирован». Таким образом, возникает ситуация "Уловка-22". Если прувинг включать в реперториум слишком рано, то может быть включена нерелевантная или чрезмерная информация. Будете ждать слишком долго, и важный клинический опыт и обратная связь будут отложены. Теперь я жду несколько лет, прежде чем будут реперторизованы новые прувинги, чтобы сначала получить необходимое понимание.

Наиболее существенная причина чрезмерной реперторизации связана с мастерами-пруверами, которые реперторизируют свои собственные прувинги. Это особенно верно для начинающих мастер-пруверов. Подобно родителям первенца, они очень любят своего новорожденного. Так и должно быть; много труда и забот вложено в новый прувинг. 

Но, как и родители-новички, они также навязчивы, даже невротичны, в стремлении все сделать правильно. Они хотят реперторизировать каждую «точку на I и крестик в букве Т». Ни одна деталь не должна быть исключена. Таким образом, если есть симптом: «Беспокойство при чтении газеты и употреблении мюсли», он будет реперторизован шестью различными способами, чтобы гарантировать, что ничего не пропущено. Это случай чрезмерного рвения, ведущего к переусердствованию.

При дальнейших прувингах мастер прувер-обычно приобретает необходимый опыт. Действительно, к четвертому ребенку относятся не так, как к первому, и это счастье для четвертого ребенка!

Однако многие новые прувинги проводятся «однократными мастерами-пруверами», причем, возможно, в качестве учебного проекта или интересного эксперимента. Это означает, что у пруверов мало опыта, и это обычно приводит к неточностям и чрезмерному распространению симптомов.

Нет ничего плохого в первых прувингах, потому что всем нужно с чего-то начинать. Я провел свой первый прувинг  Androctonus с очень небольшим количеством инструкций на втором году обучения. Но ошибки первого раза входят в наш реперториумуар,  и это серьезная проблема. Таким образом, необходимо создать полупроницаемые фильтры, способные защитить реперториум. 

Фредерик Шройенс (реперториум Synthesis) потребовал, чтобы новые прувинги были ограничены 1000 рубрик. Это, безусловно, хорошее начало. Но это решение обеспечивает количественный, а не качественный фильтр.

Распространенные неточности при реперторизации

Неопытность реперторизаторов может привести к дублированию симптомов. Например, «Снится гигантский слон в машине», «Снится машина с гигантскими слонами», «Снится великан - слон в вагоне», «Снится слон, великан, в машине» и т. д. Это утомительно и запутанно, и приводит к перегруженности реперториума.

Еще одним источником неточности является недостаточное знание реперториумов и их структуры. Знание структуры реперториума необходимо для реперторизации прувингов, но для этого требуется определенный опыт, на достижение которого уходят годы.

Современные реперториумы огромны. Большинство начинающих пруверов не обладают нужными знаниями. Реперторизаторам необходимо знать, где находятся рубрики, и понимать их более глубокое значение. «Привередливость» — не то же самое, что «Добросовестность в мелочах», а «Рассеянность» — не то же самое, что «Забывчивость».

Распространенная ошибка – указание времени. Допустим, прувер указывает «Головная боль в 18:00». Затем это реперторируется как «Головная боль в 18:00». Но часто время не имеет значения. Возможно, в это время домой пришел муж прувера, или дети подняли много шума, или он съел испорченный гамбургер в 17:00.

Указание времени имеет смысл только в том случае, если симптом неоднократно повторяется в это время у одного или, что предпочтительнее, у нескольких пруверов. Время должно быть указано в прувинге только в том случае, если оно значимо или повторяется, но часто это не так.

Значимость временной модальности (т.е. ухудшение в 18:00) иногда может понять только редактор прувинга, поскольку онасобирает множество отчетов от разных пруверов. Но неопытный реперторизатор перечислит единичное появление временной модальности.

Однажды войдя в реперториум, симптом останется там навсегда. Возьмем, к примеру, симптом «лицо, зуд после полудня» с одним препаратом — Triticum. Был ли это один прувер? У них был зуд каждый день или только один раз? Возможно, это было случайное событие?

Другой проблемой является включение новых рубрик. Допустим, у испытателя есть сильное желание полететь на Луну. Так как в реперториуме этого симптома еще нет, необходимо создать новую рубрику – «Луна, желание лететь». На самом деле, просматривая реперториум, можно найти множество рубрик с одним лекарством. Большинство из них были созданы специально для нового прувинга (если только они не были клиническими дополнениями). И в большинстве случаев так и должно быть, потому что по определению новые прувинги создают новый опыт. Тем не менее, трудно найти рубрики с одним лекарством, и в настоящее время их тысячи. 

Существует тенденция создавать слишком много новых рубрик вместо старых. Это происходит из-за незнания реперториума или из-за чрезмерного стремления начинающих мастеров включить все. Гораздо хуже, когда дело доходит до переваренных «Иллюзий». Эти дополнения к реперториуму следует делать очень осторожно и выборочно.

Реперторизация снов и делюзий — деликатный вопрос. Сны по своей природе чрезмерно детализированы и запутаны. Мы не можем реперторизировать каждую мельчайшую деталь каждого сновидения, иначе в результате получился бы огромный и бесполезный реперториум. Поэтому из каждого сновидения следует реперторизировать только то, что имеет смысл, существенное или очень странное. Но решить, что является главным в длинном и сложном сне, непросто. Для этого необходимо понять всю совокупность и значение лекарства.

Кроме того, существует тенденция реперторизировать то, что я называю «существительными». Например, если сон был о голубой собаке, летящей в небе, его можно было бы реперторизовать как «Сны о летающих голубых собаках». В качестве очень редкого симптома эта рубрика будет содержать только одно лекарство и, следовательно, будет полезна только в качестве справочного материала и бесполезна для реперторизации. Симптом может быть включен в более широкую, более общую рубрику, а не в конкретную. Но затем нужно решить, сны ли это о собаках (существительное), сны о голубом (прилагательное) или сны о полетах (глагол). Глагол обычно является наиболее значимым аспектом симптома. Тем не менее именно существительные чаще всего выделяются в реперториумах.

Что касается делюзий, слишком много симптомов в конечном итоге классифицируются как делюзии. В качестве примера помню разговор с коллегой по поводу следующих симптомов Androctonus:

«У него было ощущение черного грома в груди, и он хотел разорвать себя, чтобы выпустить его наружу». Коллега предложил реперторизовать это как «Делюзия черного грома в груди», тогда как я утверждаю, что это чувство и должно быть «Ощущение грома… и т. д.».

Делюзия - это не чувство. Делюзия  - это функция мысленного зрения, тогда как чувство — это эмоция, более интуитивно. «Чувство покинутости» — это не то же самое, что «Делюзтя, что он покинут», а «нереальное чувство» не должно быть таким же, как «Делюзия нереальности». Кроме того, не каждое незначительное чувство или делюзию нужно помещать в реперториум.  Слишком много делюзий перечислено как результат современной делюзии о «делюзии».

Другая мода в современных прувингах — переборщить, пытаясь «доказать» исходный материал прувинга. Допустим, есть прувинг летучей мыши. В своем изобилии мастера-пруверы склонны чрезмерно подчеркивать все «летучие» симптомы, например, «делюзия, что он может летать», «делюзия, что он может слышать эхо», «делюзия, что он вверх ногами и мечтает о Бэтмене и Робине» (Все придумано мной, это не нужно применять!).  Нет необходимости «доказывать», что прувинг отражает исходный материал. То, что следует узнать из прувингов, является неожиданным, а не ожидаемым.

Многое из этого является результатом современной тенденции использовать реперториум как Materia medica. Многие современные Материи медики используют реперториальные симптомы в качестве ориентира, что похоже на использование карты для описания вида. Слишком много интерпретаций лекарств основано на реперторных симптомах, и слишком многое вычитывается из рубрики.

Описание «Желание, чтобы носили на руках» как желания «эмоциональной поддержки» может быть правильным для одних лекарств и нерелевантным для других. Следуя этой тенденции, пруверы пытаются «описать» лекарство с помощью реперториума, а не просто убедиться, что основные указатели на месте.

Репертории представляют собой обызвествленные Materia medica и должны использоваться исключительно в качестве указателя на Materia medica. Назначение репертория — инструмент для поиска и указания пути к указанному лекарству, а не замена Materia medica.

Гомеопаты могут и должны читать оригинальные прувинги. Это означает, что реперториум не обязательно должен содержать все симптомы прувинга, а только самые важные и показательные, по крайней мере, в ипервые несколько лет. 

Еще один источник путаницы касается степеней. Большинство современных реперториумов основаны на репертории Кента. Кент подчеркнул, что его степени основаны на частоте плюс клиническая проверка, а не на интенсивности.

Симптомы прувинга без клинического подтверждения заслуживают в лучшем случае первой или второй степени и очень редко третьей степени. Более высокие степени должны быть результатом того, что многие пруверы испытывают необычный симптом (а не обычный, такой как раздражительность).

Согласно системе Беннингхаузена, симптомы прувинга могут быть только первой и второй степени. Тем не менее новые средства включены в третьей и даже в четвертой степени. Мы должны следовать опубликованным рекомендациям авторов реперториумов по использованию степеней в их реперториях.

Область, в которой пробелы при реперторизации, - это сопутствующие. В реперториуме сопутствующие симптомы обычно появляются вместе с местоимением "с", например, «Боль в глазах с симптомами горла». Это симптомы, которые охватывают дальние или несвязанные части тела. 

В то время как при боли в колене боль в голени не является сопутствующей, при боли в колене боль в ушах является сопутствующей. По определению сопутствующие обстоятельства своеобразны, а потому важны. Из-за тенденции разделять прувинг-симптомы на части тела эта информация часто теряется, что очень обидно.

Другим аспектом этого являются синдромы, например, синдром гриппа сопровождается болью в пазухах, першением в горле, слезотечением и тошнотой. Если эти молекулярные симптомы разбить на «атомы», общая картина гриппа теряется. Это несколько ограничено структурой реперториума, но должно быть включено больше сопутствующих симптомов. 

В заключение я хотел бы посоветовать тем мастерам прувинга, которые реперторизуют свои собственные прувинги:

1. Подождите некоторое время перед реперторизацией. Изучайте и обучайте лекарству, смотрите некоторые случаи, поймите, что имеет смысл.

3. Будьте минималистом, реперторизируйте только самое важное и значимое.

3. Будьте осторожны, добавляя новые рубрики, внимательно проверяйте существующие.

4. Будьте осторожны с «временем суток».

5. Используйте «делюзии» с осторожностью.

6. В снах смотрите на глаголы, не сосредотачивайтесь только на существительных.

7. Внимательно изучите реперториум и его указания.

8. Включите сопутствующие симптомы, если они есть. 

9. Не делайте акцент на сигнатурах (например, прувинг летучей мыши выглядит как летучая мышь)

Профессиональные реперторизаторы

Не каждый мастер-прувер реперторизирует свои прувинги самостоятельно. Это утомительная и сложная задача, которая требует опыта. Никто не знает реперториум так хорошо, как создатели реперториума, а это дело всей жизни. Я лично очень благодарен Фредерику Шройенсу, Роджеру ван Зандворту и их командам, которые делают эту неблагодарную работу. Проведя несколько прувингов, я знаю, насколько сложной может быть эта задача.

Эти специалисты не только знают реперториум вдоль и поперек, но также понимают тонкое равновесие, которое необходимо соблюдать: баланс между новыми и старыми препаратами, большими и малыми рубриками, обобщениями и частностями, степенями и т. д.

По этой причине может быть разумным передать наши прувинги экспертам. Они знают, что делают; они профессионалы в этой области. Они будут знать, куда поместить этот проблемный симптом, когда создать новую рубрику и какую степень использовать. Если вы врач, это не значит, что вы нейрохирург. Точно так же, будучи гомеопатом, нельзя считаться редактором реперториума. 

Однако и в этом есть проблемы. Одной из проблем является длинная очередь на реперторизацию новых прувингов, число которых увеличивается с каждым днем. Могут пройти годы, прежде чем ваше прувинг будет реперторизован. А если серьезно, у экспертов по реперториумам есть существенный недостаток: они не понимают сути вашего прувинга.

Общеизвестно, что новые прувинги сложны для понимания, особенно если они плохо отредактированы, что, к сожалению, происходит со многими. На «восприятие» нового лекарства может уйти месяц обучения, что невозможно для профессиональных реперторизаторов. Поэтому они продолжают реперторизировать каждый симптом в деталях. Они реперторизуют более мастерски, чем прувер, но с гораздо меньшим пониманием прувинга.

Когда профессиональному реперторизатору предъявляют незнакомый ему прувинг, кажется, что все симптомы равны. Но это не тот случай. Это восприятие приведет к тому, что они попытаются включить в реперториум каждый симптом.

На мой взгляд, это серьезная ошибка. «Минимум симптомов максимального качества» — это парадигма, которая должна применяться как к профессиональным редакторам реперториума, так и к гомеопатам. Меньше может быть больше, больше может быть меньше. Количество симптомов должно быть ограничено до тех пор, пока не будет накоплен опыт. Но это ограничение должно быть сделано с умом. Чтобы принять качественное решение о том, какие симптомы включать, реперторизатор должен выбрать частые, определенные, показательные или характерные симптомы.

Самое главное, чтобы симптомы несли в себе что-то от значения тотальности. Никто не понимает новый прувер так хорошо, как мастер прувера. Только мастер прувер обладает знаниями, необходимыми для выбора соответствующих симптомов для включения в реперторий. От них зависит выбор наилучших симптомов для реперториума.

В этом суть проблемы, разрыв во взаимодействии мастера-прувера и реперторизатора. Один понимает прувинг, другой знает реперториум, но немногие знают и то, и другое.

Человек, плохо знающий прувинг, может решить, что включать, только по частоте и сигнатуре. Использование частоты появления симптома приведет к включению только общих симптомов, исключая все Странные, Редкие и Особенные. 

В этом парадокс гомеопатии – самые странные и наиболее характерные симптомы производит один человек. Что касается сигнатурных симптомов (например, летучие мыши висят вниз головой), то они ограничены несколькими рубриками, но исключают многие другие странные симптомы.

Некоторые могут заявить, что добавление слишком большого количества рубрик не является проблемой, потому что они будут подтверждены или опровергнуты клиническим опытом. Но не надо принимать желаемое за действительное. В теории это звучит красиво, но на практике не работает. Очень немногие гомеопаты присылают клинические подтверждения, и едва ли какие-либо симптомы когда-либо были удалены из реперториума. Одна из причин этого заключается в том, что отрицательное доказательство рубрики невозможно. Гомеопат не может выступать за удаление рубрики только потому, что он не видел симптома на практике.

Что касается Странного, Редкого и Своеобразного симптома (например, делюзия полета синей собаки), кому-то может потребоваться сто лет, чтобы подтвердить это клинически, и если они это сделают, то сообщат ли об этом? Можно подумать, что клиническая практика является фильтром для реперториума. Но нет.  Ответственность остается на реперториуме.

Существует определенная степень фильтрации, которую могут выполнять компьютерные реперторные программы. При компьютерном анализе реперториум можно фильтровать по степени, уровню достоверности или другим критериям, ограничивающим количество препаратов. Хотя это полезный инструмент, он не может заменить интеллектуальную человеческую фильтрацию.

Некоторые предложения по решению этих проблем

Я попытался придумать простое решение для преодоления этих проблем. После того, как мастер-прувер отредактировал прувинг, он некоторое время «сидит над ним», изучая и обучая препарату, и накапливает несколько случаев.

Когда это сделано, мастер-прувер выделяет те симптомы, которые он считает наиболее важными, показательными и наиболее значимыми для прувинга. Он отмечает те симптомы, которые повторялись в прувинге или подтверждены клинически, чтобы указать на более высокую степень.

Именно этот документ он передает экспертам по реперториумам,  вместе с некоторыми общими наблюдениями о природе лекарства. Это значительно упрощает и ускоряет работу профессионального реперторизатора. Им не нужно самим разбираться в прувинге. За них это сделали те, кто его создал. Затем они могут заняться своей экспертной работой и получить более точные и значимые результаты.

Я использовал этот метод при проведени некоторых прувингом в последнее время, таких как Olea Europea (олива европейская) и Oncorhynchus (лососевые), с очень удовлетворительными результатами. В качестве решения проблем, упомянутых в этой статье, я рекомендую мастерам-пруверам испытать такой подход. 

Может быть полезно пересматривать каждый новый прувинг через пять или десять лет на предмет клинических дополнений и подтверждений и даже устранения некоторых симптомов. Это должно быть на усмотрении мастера-прувера, но также было бы полезно напоминание по электронной почте от реперторных компаний.

Что касается профессиональных реперторных редакторов, я предлагаю повысить прозрачность и улучшить механизмы обратной связи. Вот несколько возможных предложений:

1. Прозрачность. Сообществу было бы полезно знать, какие прувинги были реперторизованы в последнее время, какие находятся в очереди, сколько рубрик у прошедшего прувинг лекарства, какие были получены подтверждения симптомов и клинические дополнения. Это позволило бы гомеопатам знать текущее состояние процесса, какие новые лекарства ожидать и какие источники были использованы. Информация может быть опубликована на соответствующих сайтах.

2. Обратная связь: редакторы реперториума могли бы создать более доступную систему обратной связи для подтверждения или опровержения симптомов. При публикации реперториумов онлайн гомеопаты могли бы легко предлагать дополнения или указывать на возможные ошибки, которые могли быть проверены всеми.

3. Также было бы полезно опубликовать больше руководств для мастеров-пруверов и реперторизаторов. Это поможет повысить осведомленность, улучшить коммуникацию и обратную связь.

4. Наконец, абсолютно необходимо, чтобы труппы реперторизаторов использовали одни и те же сокращения для лекарств. Существуют сотни препаратов с разными сокращениями в двух основных реперториумах. Я считаю, что решения по аббревиатурам должны приниматься нейтральным советом экспертов в смежных областях, а не самими компаниями. Наличие различных сокращений для лекарств создает практические трудности и энергетический раскол.

Я еще раз хочу поблагодарить всех, кто причастен к впечатляющим достижениям. Проделано много отличной работы, и эта статья — просто попытка тонкой настройки процесса.

Спасибо Тине Квирк и Риченде Гиллеспи за редактирование.

Ссылки

[1]    Frederick Schroyens, Synthesis, Repertorium Homöopathicum Syntheticum

[2]    Roger van Zandvoort, Complete Repertory 2019

[3]    Dudgeon, R E, Lectures on the Theory and Practice of Homoeopathy

[4]     Morgan, J C 1899, ‘Provings of hydriodic acid and iodide of sulphur’, The reliability of proving-symptoms,  American Institute of Homoeopathy, 42nd session

[5]     Wells, P P, Errors in drug provings

[6]     Clarke, J H Homoeopathy explained. Sensitivities, The case of Casper Hauser

Диагностика. Ричард Московиц

Оригинал здлесь: https://hpathy.com/homeopathy-papers/diagnosis/

Перевод Зои Дымент 

Доктор Ричард Московиц исследует, как обычная медицина определяет болезнь и почему это может привести к ненужному и даже опасному лечению.

Доктор Ричард Московиц 

Искусство выхаживания больных обязательно использует как субъективные, так и объективные способы познания и выходит за рамки простого сбора информации и оказания лечения, которое может не сработать, если даже выбрано должным образом, пока для пациентов не будут созданы соответствующие условия и исцеляющие отношения.

Всё, что мы можем сделать для людей, пораженных болью, страданиями и инвалидностью, - это стремиться создать доверительные отношения между профессионалами и друзьями пациентов и их близкими, чтобы помочь им понять, что с ними происходит, создать работающую мифологию их недуга, найти и пройти через безопасный проход и представить себе жизнь за ее пределами, если это возможно.

Но нам всегда нужно постоянно спрашивать себя, насколько хорошо врачи достигают этих целей и насколько точно наши слова и действия от их имени отражают то, что на самом деле чувствуют наши пациенты и что их беспокоит. Как и мои коллеги-аллопаты, я под термином «болезнь» подразумеваю то, на что на самом деле жалуются люди, включая как конкретные симптомы, так и общее недомогание, побуждающее их искать или избегать нашей помощи; и я также согласен с тем, что эти чувственные жалобы не могут охватить всю степень их состояния. Итак, чтобы попытаться понять болезнь в целом, мы должны сначала решить, откуда мы знаем, что кто-то действительно болен.

Это ни в коем случае не глупый или риторический вопрос, поскольку, если мы условимся, что болезнь — это исключительно или в первую очередь ощущение или субъективное осознание того, что мы больны, мы игнорируем очевидную возможность того, что пациент, врач или они оба могут заблуждаться, что они могут либо не заметить серьезной проблемы, которая не достигла своего полного развития, либо просто подозревают или опасаются болезни, которая не материализуется, как у наших ипохондриков, которые продолжают воображать себе самое худшее, даже когда дальше ничего не происходит и не появляются никакие доказательства болезни.

Если мы предположим, с другой стороны, что адекватное определение должно основываться на чисто объективных данных, то мы еще более склонны впасть в противоположную ошибку, выделив, скажем, ненормальный, но безвредный вариант, с которым больной жил счастливо в течение многих лет или даже десятилетий, и, возможно, он никогда не будет беспокоить его в будущем.

Очевидным решением было бы постулировать, что болезнь должна включать в себя оба элемента: внутреннее осознание плохого самочувствия в сочетании с некоторым явным вмешательством в нормальное функционирование, которое может быть засвидетельствовано другими наблюдателями или даже засвидетельствовано каким-то микроскопическим или химическим отклонением за пределами восприятия органами чувств. 

Но современная медицина, насколько это возможно, последовательно отдает предпочтение объективному словарю «болезни» как более эффективной и управляемой замене неизбежно неточных, субъективных и личных проявлений болезни, насколько это возможно. Сведение недомогания к болезни позволяет современным врачам уйти от метафизического вопроса о том, действительно ли человек болен, к практической задаче организации множества форм и проявлений аномалий, дисфункций и страданий в таксономию, которая помогает как в диагностике, так и в лечении. 

После нескольких заметных попыток в древние времена, таких как греко-римские теории четырех дош, трехчастная индуистская или аюрведическая система, пятиэлементные меры урегулирования  в Китае, Японии и Тибете, а также бесчисленное множество разнообразных устных традиций племенной и народной медицины, многие из которых все еще применяются, концепция болезни в современной западной медицине является одновременно модернистской и радикально отличной от всех этих старых концепций.

Диагностический процесс, посредством которого живых пациентов приписывают к абстрактным патологическим категориям, преднамеренно игнорирует или преуменьшает то, как они субъективно себя чувствуют и даже объективно функционируют в соответствии с их собственными личными критериями, в пользу таких ассоциированных клеточных и органных морфологий и статистических средних значений, которые позволяют объективно сравнивать с другими, имеющими такую же патологию. 

Из этой формулировки становится понятным, что важнейшие жизненные решения, такие как операция, лучевая терапия или лекарственная терапия, регулярно принимаются на основе рентгеновских теней, химических аномалий и того, как клетки, взятые в результате биопсии, выглядят под микроскопом, несмотря на непостоянную корреляцию между результатами многих тестов и тем, насколько хорошо или плохо тот или иной пациент чувствует себя или функционирует либо к моменту тестов, либо позже.

Уже отказавшись от «жизненной силы» или единого жизненного принципа прошлых веков, современная парадигма предпочитает ограниченное, но более точное единство отдельных «болезненных процессов», таких как рак, гипертония и туберкулез, которые могут быть определены исключительно на основе объективных, поддающихся измерению аномалий: раковых клеток, высокого кровяного давления и бацилл туберкулеза и, таким образом, диагностируются и изучаются абстрактно, как взаимосвязанные последовательности физико-химических причин и следствий, совершенно независимо от пациентов, у которых они проявляются.

Затем такие патологические «сущности» можно использовать для группировки и, в конечном счете, объяснения клинических признаков и симптомов, поскольку диагностические аномалии естественным образом вызывают их, например, головная боль и неврологический дефицит в случае опухолей головного мозга, сердечные заболевания и инсульт при гипертонии или кашель и кровохарканье при туберкулезе.

Эта элегантная ловкость рук до сих пор широко прославляется в еженедельных или ежемесячных ритуалах «Больших раундов», ранее известных как "Клинико-патологическая конференция", или КПК, на которых изучается история болезни, физическое обследование и лабораторные анализы конкретного пациента, все просматривается и обсуждается лечащим врачом (врачами), чтобы объяснить, как был поставлен клинический диагноз, а затем он подтверждается или опровергается патологоанатомом, который доводит обсуждение до кульминации с помощью серии анатомических и микроскопических изображений хирургического или аутопсийного образца с долгожданным сообщение о том, что действительно было у пациента.

Скрытая цель этих упражнений состоит в том, чтобы поддержать окончательный авторитет процесса болезни как наиболее точной версии основного состояния пациента, какими бы ни были клинические признаки и симптомы, и, таким образом, во всех отношениях превосходящей их по объяснительной ценности.

Как правило, ход рассуждений идет в обратном направлении, от признаков и симптомов пациента к патогномоничным особенностям известного болезненного процесса, которые приводят нас к анатомическим структурам или биохимическим путям в состоянии дисфункциональном, как делают вывод сантехник и автомеханик о неисправном счетчике, клапане или трубе на основании неисправной работы, а затем находит причину в закрытой системе, созданной человеком.

Незаменимый инструмент клинической практики, отнесение болезней к абстрактным категориям болезней, позволяет блестяще диагностировать острые заболевания и травмы, такие как сердечный приступ, инсульт, пневмония, желтая лихорадка, язва желудка, аппендицит, перелом, растяжение мышц и т. д., выявляя, подтверждая и в значительной степени объясняя болезни и дискомфорт, с которыми на самом деле сталкиваются пациенты.

Поскольку они, как правило, демонстрируют последовательное естественное течение во всем диапазоне различных возможных реакций на них, эти патологические «сущности» также дают приблизительный стандарт или среднее значение, относительно которого можно соизмерять вариации тяжести, продолжительности, клинического течения, и прогноз и исход оцениваются и даже прогнозируются с достаточной точностью.

Затем этот постоянно растущий объем клинического опыта может быть предложен пациенту в качестве модели исцеляющей работы, которую еще предстоит выполнить, а также того, чего ожидать в будущем. Дальнейшее доказательство релевантности и точности этих диагностических категорий заключается в удивительно высокой степени соответствия между клиническими и патологическими данными, как показано в только что описанных Больших раунлдах или ритуале КПК. 

Примерно то же самое можно сказать и о подострых и перемежающихся состояниях, таких как ревматизм, плеврит, нефрит, мигрень, радикулит, астма, малярия и т. п., даже если впоследствии остаются хронические следы этих болезней, поскольку как их определяющие признаки, так и наиважнейшие опасения пациента по-прежнему относятся к острому эпизоду или обострению, в котором субъективные и объективные элементы снова довольно близко совпадают, и, таким образом, побуждают к более глубокому пониманию.

Другими словами, их также можно справедливо назвать «болезнями» в современном смысле, именно потому, что они также являются недугами, при которых признаки и симптомы пациента могут быть поняты и, по крайней мере, частично объяснены как патологические механизмы, которые, в свою очередь, были объяснены путем наблюдения и эксперимента.

При относительно четко определенных заболеваниях такого рода жизненный опыт пациента остается отличным от патологического знания, которое было приобретено для его объяснения, и продолжает существовать бок о бок с ним, так что перспектива «болезни», которая в равной степени применима ко всем пациентам с одним и тем же диагнозом, и перспектива «недуга», которая ищет те черты, которые свойственны и характерны для каждого человека, имеют тенденцию дополнять и обогащать друг друга, достигать оптимального «соответствия», как это прекрасно описано Кэтрин Монтгомери Хантер:

"Начните с этого 

Задача врача состоит в том, чтобы осмыслить историю пациента в общепринятых терминах и понятиях научного мира. Тем не менее два нарратива, рассказ врача и рассказ пациента, продолжают существовать бок о бок.

Хотя история пациента содержится в истории врача и разъясняется ею, она не заменяется им. Эти два рассказа не являются простым переводом друг друга. Они несоизмеримы: ни один из них не может быть понят или просто сведен к терминам другого.

Медицинская интерпретация истории пациента имеет огромную силу для исцеления. Так как болень находится в социальной Вселенной, диагноз облегчает страдание сам по себе, а также в качестве руководства, которое он обеспечивает для терапевтического действия. Как и всякой силой, ею нужно пользоваться с осторожностью".

Диагностика при отсутствии болезни 

Как при диагностике, так и во время лечения, успешные практики учатся использовать обе эти точки зрения идиоматически и синергетически в каждом конкретном случае. Но модель «болезни» становится обманчивой и даже потенциально опасной, когда у пациента нет симптомов, и он приходит на рутинную «проверку» для выявления следов или предвестников болезни на ранней стадии, как правило, с помощью лабораторных отклонений, которые еще не выявлены, незаметны для пациента, но статистически связаны с явными заболеваниями в будущем.

Классическим примером последнего является «эссенциальная» гипертензия, аномально высокое значение артериального давления без какой-либо органной патологии, чисто статистическая аномалия, основанная на показаниях выше заданного нормального диапазона и исследованиях, связывающих их с более высокими показателями инсульта, приступов сердечно-сосудистых заболеваний и сердечной недостаточности спустя годы и даже десятилетия.

Точно так же, как считается, что современные болезни отличаются от здоровья только степенью тяжести, новые исследования продолжают опускать это порог все ниже и ниже, вплоть до того момента, когда редакционная статья 2008 года в New England Journal of Medicine была опасно близка к тому, чтобы рекомендовать медикаментозное лечение крови на протяжении всей жизни при  давлении 115/75 или выше, -  уровень, ранее считавшийся оптимальным, который затрагивает более половины всего взрослого населения.

Такие расплывчатые, неопределенные, долговременные диагностические категории, которым не хватает точного определения, простирающиеся далеко в будущее и связанные с болезнью чисто статистически, тем не менее широко принимаются как врачами, так и пациентами в качестве основания для длительной медикаментозной терапии. Это иллюстрируют то, что некоторые клиницисты и философы называют эффектом «ноцебо» - тенденцию простого присвоения такого диагноза для того, чтобы причинить боль и вред пациентам за счет импринтинга страха и ожидания развития серьезной болезни в будущем и предоставления убедительного обоснования для лечения с помощью сильнодействующих и опасных лекарств в течение десятилетий, если не всю жизнь. 

Именно такой профилактический осмотр уже давно стал основным направлением и смыслом обычного «ежегодного медосмотра», который, по сути, представляет собой рыболовную экспедицию, в ходе которой врачи проходят тренировку и должны проводить тщательный, с головы до пят, поиск малейших следов, намеков и предвестников диагностируемой патологии, как настоящей, так и будущей. Такое раннее обнаружение до сих пор высоко ценится как передовой край медицинского предприятия, несмотря на основные теоретические и практические дилеммы, лежащие в его основе.

Одной из распространенных и практически неразрешимых проблем является субъективная предвзятость, которая усложняет интерпретацию многих таких тестов. Одно ретроспективное исследование маммограмм у женщин, которым ранее была сделана биопсия и у которых был диагностирован рак молочной железы, выявило большие различия в слепых показаниях сертифицированных радиологов и их рекомендаций по дальнейшему обследованию, которых было достаточно, чтобы поставить под сомнение эффективность процедуры как инструмента для выявления рака молочной железы и его предвестников.

Для 150 женщин, у которых уже был диагностирован рак, положительные показания рентгенологов варьировались от 74% до 96% от общего числа, расхождение почти в одну четверть, в зависимости от рентгенолога, в то время как для 123 женщин, у которых не развился рак, их отрицательные показания колебались от 11% до 65%.

Не менее распространенными, важными и трудными для предотвращения являются теоретические ошибки, присущие концепции теста, такие как значительная вероятность того, что то, что он измеряет, является нормальным вариантом, безвредным, нерелевантным или вводящим в заблуждение в качестве предиктора серьезного заболевания.

Та же широко распространенная безотлагательность раннего выявления рака молочной железы снова представляет собой поразительный пример, основанный на традиционном обследовании молочной железы и идентификации «фиброзно-кистозной болезни» как предракового поражения, заслуживающего биопсии и тщательного наблюдения.

Это обоснование было окончательно дискредитировано Сьюзен Лав, уважаемым хирургом молочной железы, которая продемонстрировала, что аномалия представляет собой всего лишь узловатость, находящуюся под гормональным контролем, обнаруживаемую в основном у здоровых женщин, а не риск развития рака груди.

Более того, фактическим фактором риска, который она обнаружила, была предыдущая биопсия молочной железы, независимо от того, почему она была сделана или что она показала, просто преувеличивая и без того имеющиеся значительные опасения как пациентов, так и их врачей, тем самым нанося ущерб их последующим показаниям и увеличивая уже большое число ложноположительных диагнозов у женщин, которые не были больны и, возможно, никогда не заболели бы, если бы биопсия не была им сделана. 

Аналогичная загадка затмевает споры о раке предстательной железы, который определяется микроскопическими изменениями, развивающимися  в конечном итоге почти у всех взрослых мужчин, если они проживут достаточно долго, и в подавляющем большинстве случаев не вызывающими симптомов, функциональных нарушений, то есть не имеющими никакого клинического значения. 

Тем не менее, это большая проблема для воображения, потому что некоторые люди серьезно заболеют и умрут от этого, так как почти все боятся страданий и смерти, а никто не знает и не может знать, кто заболеет, кто выздоровеет, кто будет жить, а кого будет установлен этот диагноз. Разрешение этих неразрешимых дилемм является достойной миссией теста на простат-специфический антиген или ПСА, который измеряет гликопротеин в семенной жидкости, секретируемой предстательной железой и в некоторой степенри попадающей в кровь. Тест этот используется для выявления рака предстательной железы в его начальной стадии, самой ранней и, по-видимому, наиболее излечимой. 

Уровень ПСА существенно повышается с возрастом, после эякуляции, при доброкачественной гипертрофии предстательной железы и простатите и имеет тенденцию к снижению параллельно со снижением уровня тестостерона, а также значительно колеблется изо дня в день в нормальной жизни.

Согласно Руководству Гарвардской медицинской школы по мужскому здоровью, уровень в крови 0-4 нг. на 1 мл. обычно считается нормальным, уровень 4-10 нг. как «пограничный», а выше 10 нг. как однозначно ненормальный.

Но эти, казалось бы, точные пороговые значения также оказались произвольными и неточными, без четкой или фиксированной границы между клинически незначимыми уровнями и теми, которые сопровождают или предсказывают серьезное заболевание, а также включают неизбежный процент ложноположительных и ложноотрицательных результатов.

Как и в случае с маммографией, биопсией молочной железы, кровяным давлением, холестерином и многими другими подобными тестами, чистый эффект регулярного профилактического скрининга на конкретные заболевания часто представляет собой просто все более и более ипохондрические версии той же основной дилеммы, с которой мы начали.

Всегда во имя большей точности, ПСА четко измеряет что-то, имеющее отношение к функции простаты, но в конце концов мы с ним зависаем в ненадежном положении.  Опять же, наш подлинный страх, сомнение и неуверенность подталкиваются и растут под вдиянием все большего числа тестов и процедур из-за нашей навязчивой потребности и стремления диагностировать как можно больше болезней и аномалий, насколько это возможно, до фактического заболевания, и независимо от высокой вероятности того, что они никогда не материализуются или вообще не превратятся в реальные проблемы со здоровьем. 

Эта и без того запутанная проблема затем еще больше усугубляется противоположным опытом: скрининг на субклинические аномалии иногда может спасти жизнь, поскольку предотвращает или, по крайней мере, отсрочивает смерть, которая наверняка наступила бы, если бы этого скрининга не было. Именно такая пациентка пришла ко мне несколько лет назад, мать-одиночка лет тридцати с двумя маленькими детьми, которая была моей пациенткой в течение нескольких лет, и пришла совершенно обезумевшей и безудержно рыдающей после того, как обычный мазок Папаниколау обнаружил большое количество того, что ее гинеколог назвал «крайне аномальными и подозрительными клетками», для чего он рекомендовал радикальную гистерэктомию, хотя она чувствовала себя совершенно хорошо, не имела других жалоб или симптомов, а УЗИ, кольпоскопия и биопсия эндометрия не обнаружили локализованную опухолевую массу.

Проконсультировавшись по моей просьбе с другим гинекологом, чтобы получить второе мнение, она узнала, что в оригинальном мазке Папаниколау на самом деле было написано «аденокарцинома неопределенного типа», что объясняло, почему требовались немедленные действия и почему первый врач солгал, что у нее нет рака, но настоятельно настаивал на операции как на 100% эффективном способе предотвратить его почти наверняка в будущем, и, таким образом, пообещал ей больше, чем он мог надежно сделать, чтобы убедить ее принять лучшее, что он или кто-либо еще, кого он знал, мог предложить.

В этих обстоятельствах все заинтересованные стороны, два ее специалиста, сама пациентка и даже я, несмотря на все, что я только что сказал, приняли предварительную истину этого отчета как означающую очень высокую вероятность неминуемой, опасной для жизни болезни, и согласились с необходимостью срочного активного и своевременного вмешательства, чтобы попытаться спасти ее жизнь или, по крайней мере, выиграть для нее как можно больше времени.

Судя по всему, ни у нее, ни у меня не было ни малейшего сомнения в том, что ее диагноз был точен, полезен и действительно неизбежен для нее, какими бы мрачными и ужасными ни были новости, которые он принес, и какими бы уродливыми, если не сказать хуже, были действия, к которым он почти наверняка призывал. 

От ненормальности к болезни

Помимо простого расширения и переопределения аномалий, таких как гипертония, высокий уровень холестерина и т.п., в соответствии с коммерческими приоритетами фармацевтической промышленности, даже нормальные физиологические процессы становятся хорошей добычей, поскольку выявляются новые аномалии, разрабатываются новые лекарства для их исправления и новые «болезни», созданные постфактум в качестве подходящей маркетинговой стратегии для их эксплуатации. 

Классическим примером является эксплуатация менопаузы, начинавшаяся безобидно с кратковременного применения эстрогенов для облегчения приливов и других симптомов, но вскоре прогрессирующая до рентгенологического выявления остеопороза и «остеопении» и, в конечном итоге, до рутинного назначения эстрогенных гормонов в долгосрочной перспективе для миллионов женщин, чтобы предотвратить переломы бедра и позвоночника, сердечно-сосудистые заболевания, слабоумие и другие заболевания среднего и старшего возраста.

Беспрецедентный масштаб этого коммерческого хода и новый диагноз, призванный оправдать его, подтолкнули доктора Лав к написанию еще одного красноречивого возражения «Иногда матушка-природа знает лучше», в котором она осудила переопределение менопаузы Большой фармацевтической компанией как болезни, требующей лечения, и превращение в товар женского жизненного цикла: фармацевтическая промышленность и медицинские работники открыли новое заболевание - менопаузу, или болезнь дефицита эстрогенов.

Женщины с гистерэктомией могут захотеть принимать гормоны до естественного возраста менопаузы, в то время как у других возникают приливы и бессонница, которые требуют лечения. Никто не спорит, что краткосрочное употребление опасно, но делается упор на то, чтобы использовать эти препараты в течение длительного времени, как «профилактику заболеваний».

Американский колледж по гинекологии и акушерству рекомендует каждой женщине в постменопаузе принимать гормоны до конца жизни, если только у нее нет веских причин этого не делать. Менопауза — это не болезнь, а нормальная часть жизни. Женские яичники не закрываются: они продолжают вырабатывать гормоны даже после 80 лет.

В медицине недавно появилось новое определение остеопороза, который когда-то означал только переломы тонких костей пожилых женщин, но теперь определяется как низкая плотность костей. Женщинам рекомендуется пройти тесты на плотность костей, такие как маммография и мазок Папаниколау. В результате у здоровых 50-летних женщин диагностируют остеопороз, хотя в среднем у них не бывает переломов бедра до 79 лет.

Кто-то когда-то сказал, что если вы здоровы, значит, у вас было недостаточно анализов. Нам нужна точная информация, чтобы корыстные люди не продали нам что угодно. Слова доктора Лав оставались без внимания в течение многих лет, пока всплеск рака молочной железы, наконец, не сделал долгосрочную заместительную гормональную терапию немодной. К тому времени промышленность уже производила и продавала целое новое поколение еще более сильнодействующих и опасных лекарств, бифосфонатов, которые, как они утверждали, предотвращали переломы за счет увеличения плотности кости, манипулирования критическим и все еще плохо изученным механизмом формирования костей и метаболизмом кальция и фосфора, в частности, которые влияют и, следовательно, потенциально угрожают структурной целостности организма в целом.

Нерегулируемое, безудержное распространение этих прибыльных диагностических возможностей привело Бернарда Лоуна, известного кардиолога и гуманитарного деятеля, к вопросу о безоговорочной необходимости ранней диагностики и бесконечного умножения вытекающих из нее болезней, поддающихся лечению лекарствами: Медицина распространилась почти на все аспекты человеческого существования, включая состояния, не вызывающие симптомов или ухудшения жизни, но указывающие на потенциальные заболевания в будущем, такие как высокое кровяное давление, уровень сахара в крови, холестерин, остеопороз, полипы толстой кишки, шумы в сердце, сужение сонных артерий, потеря памяти и пребывание на солнце: список постоянно расширяется. Все привязаны к медицинскому истеблишменту с рождения, в результате чего озабочены выживанием, а не проблемой творческой жизни.

Томас Линдсли Брэдфорд, "Жизнь и письма доктора Самуэля Ганемана", глава 35

Оригинал здесь: https://archive.org/stream/lifelettersofdrs00brad/lifelettersofdrs00brad_djvu.txt    

Глава 34 здесь: https://dymentz.blogspot.com/2023/03/34.html

(Перевод З. Дымент) 

Глава 35. Существование зудящего насекомого, известного Ганеману - Письмо Штапфу в день рождения Ганемана

Книга Ганемана о причинах и правильном лечении хронических заболеваний была источником многочисленных дискуссий и споров среди членов гомеопатической школы и предметом многих насмешек со стороны членов так называемой рациональной, или аллопатической, школы.

Книгу эту легко достать. Непредвзятому уму очевидно, что термин "зуд" употреблялся для обозначения всевозможных кожных заболеваний. Кроме того, говорили, что Ганеман не знал о существовании acarus scabei, или зудящего насекомого. Правда в том, что он знал об этом все за много лет до того, как выдвинул свою теорию хронических заболеваний.

Амеке говорит: 

Вильгельм Амеке

«Знал ли Ганеман о существовании чесоточных насекомых, и в какой период он познакомился с ними?

В своем переводе «Материа Медика» Монро, 1791 г., Ганеман говорит в сноске:

"Если в недавнем случае зуда мы заставим больного умываться несколько раз в день насыщенным раствором сероводорода и окунать его белье в тот же раствор, то поражение исчезнет через несколько дней и не вернется, если через несколько дней не произойдет повторного заражения.

Но не вернется ли оно, будучи вызвано едкими тканевыми соками? Я часто наблюдал это и согласен с теми, кто приписывает болезнь живой причине. Все насекомые (к которым в то время относился и чесоточный клещ) и черви погибают от сероводорода".

Далее в другом примечании к этой же работе Ганеман утверждает, что зуд — это "живая сыпь"».

 

В немецкой ежедневной газете под названием Der Anzeiger, ein Tageblatt zum Behuf der Justiz, der Polizei und aller burgerlichen Gewerbe) от 30 и 31 июля 1792 года появилась следующая статья, подписанная только буквой «Б»: 

«Зуд сам по себе происходит не из-за выделений? врожденных или приобретенных едких соков, солевого или кислого характера крови, а из-за мелких живых насекомых или клещей, которые поселяются в наших телах под эпидермисом, растут там и увеличиваются в размерах и, при раздражении или ползании, вызывают зуд, а благодаря притоку соков, вызываемых этим, дают начало множеству везикул, которые при растирании или при оседании прозрачной водянистой жидкости, содержащейся в них, покрываются струпьями.  Это мнение принято не для того, чтобы избавиться от затруднения, а основано на опыте.

Август Гауптман, Бономо, Швибе и другие заслуживающие доверия люди неоднократно исследовали этот вопрос в различные сезоны года у лиц разного возраста и пола, которые боролись с чесоткой, и находили этих маленьких животных в самой коже, в складках кожи, но особенно в кайме, окружающей пузырьки.

Они извлекли их, исследовали под микроскопом, сделали их рисунки и наблюдали, как те откладывают яйца, быстро и чрезвычайно увеличиваются, и обнаружили, что эти существа могут жить несколько дней вне человеческого тела».

Описан также способ заражения и применение Sulphur по чайной ложке утром и вечером в качестве лекарства.

Сразу после этого идет «ДОПОЛНЕНИЕ» Ганемана:

«Причина зуда, приведенная выше, является единственно верной, единственной, которая основана на опыте. Эти чрезвычайно маленькие животные — своего рода клещи. Вихман дал их рисунок; Довер, Легаси и другие наблюдали их. Линней, однако, считает, что клещи, вызывающие сухой зуд, отличаются от клещей, сопровождающих влажный зуд.

Этот зуд наиболее легко и наиболее сильно поражает лиц, у которых испарение с кожи скудно или ослаблено, людей, ведущих малоподвижный образ жизни, а также лиц нежных, ослабленных другими болезнями, такими как лихорадки и т. д., или пребыванием на нечистом воздухе. 

Способ лечения, описанный выше, также является правильным и успешным, за исключением того, что продолжительное использование серного цвета имеет тенденцию вызывать тенезмы и геморрой. Требуются только наружные противочесоточные средства, а у очень слабых субъектов — внутренние укрепляющие лекарства, такие как China, вино, стальные опилки. 

Серная мазь имеет распространенную, но необоснованную репутацию средства, возвращающего зуд обратно в организм. Это предубеждение, однако, будет устранено, если вместо мази мы будем использовать только лосьон, который устраняет зуд гораздо эффективнее и убивает мелких насекомых в коже за несколько дней.

Возьмите пол-унции серной печени (ганемановской), похожей на мел, в виде порошка (каждый химик знает, как приготовить ее из равных частей устричных раковин и серы, нагретой до покраснения), и такое же количество винного камня, поместите оба вещества в стеклянную бутылку, налейте  два фунта холодной воды на них и встряхните несколько раз. Чистой водой, которая появляется при отстаивании смеси, больному трижды в день обмывать все места, пораженные зудом.

Недавний случай зуда при таком лечении исчезает без малейших последствий в течение шести или семи дней, более тяжелый случай — через четырнадцать дней, а самый стойкий — через три недели.

Это средство имеет то преимущество, что у него очень резкий запах, и чесоточные клещи на коже и одежде убиваются за счет простого вдыхания вымытых этим средством частей тела, и тогда всякая опасность повторного заражения устраняется.

В приютах для сирот нет лекарства, которое можно было бы сравнить с ним, потому что он своим сильным запахом защищает кровати, комнаты и мебель от превращения помещения в пристанище для чесоточных клещей и, таким образом, уничтожает в короткое время  в таких домах этого вредителя, от которого иначе трудно избавиться.

Тут серная мазь вряд ли справится. Чистота, свежий воздух и здоровое питание должны быть обязательно предписаны больному.

Доктор Самуэль Ганеман».

Том I «Хронических болезней» вмещает эссе о природе хронических болезней, о Сикозе; Сифилисе; Псоре. Также даны указания по приготовлению гомеопатических лекарств. Остальные три тома посвящены испытаниям антипсорических средств.

Как уже говорилось, первое издание «Хронических болезней» вышло в 1828–1830 годах в четырех томах.

Второе издание было выпущено Шаубом в 1835–1839 годах в пяти томах в Дюссельдорфе. Было опубликовано только два немецких издания. В 1832 году книга была переведена на французский язык Журданом и издана в Париже. Были также опубликованы два других французских издания. Геддес М. Скотт из Глазго в 1842 г. опубликовал английский перевод. В 1849 г. книгаи была опубликована в Мадриде на испанском языке. В 1846 г. д-р К. Дж. Хемпель сделал английский перевод второго издания и опубликовал его в пяти томах в издательстве Радде в Нью-Йорке. Новый перевод сейчас (1894 г.) выполняется преподобным Л. Х. Тафелем под эгидой Берике & Тафель.

23 февраля 1828 года Ганеман в письме к Штапфу жалуется на задержку с публикацией книги о хронических болезнях у Арнольда, своего старого издателя: 

«Жаль, что печатание этой второй части не идет быстрее, несмотря на мою искреннюю просьбу. Я получил только три контрольных листа из типографии».

Доктор Даджен говорит об этом письме:

«Похоже, это был не единственный раз, когда Ганеману приходилось жаловаться на медлительность своего издателя, поскольку в примечании к первой странице предисловия ко второму изданию третьей части его «Хронических болезней», опубликованной в 1837 г., он жалуется, что Арнольду понадобилось целых два года, чтобы подготовить тридцать шесть листов двух первых частей того же издания.

Он явно потерял терпение по отношению к Арнольду, или, возможно, Арнольд тогда потерпел неудачу, как мы узнаем из одного из последующих писем, поскольку последующие части «Хронических болезней» были опубликованы Шаубом из Дюссельдорфа».

В свой день рождения Ганеман пишет своему старому ученику Штапфу следующее любезное письмо: 

«Кётен, 10 апреля 1828 г.

Уважаемый коллега. 

Благодарю вас за ваши благонамеренные, добрые пожелания по случаю моего семьдесят четвертого дня рождения, и в то же время я в этот день получаю живое удовольствие от вашего действия и ревностной помощи. До сих пор ваш неутомимый энтузиазм содействовал развитию и установлению благотворного искусства, которое, я действительно могу сказать, было открыто мне Богом, и я могу признать это с волнением и благодарностью.

Я могу с уверенностью утверждать, что и вы разделяете это прекрасное самосознание, и что само возвышенное искусство поднимет настроение и сделает счастливыми дни жизни вас и вашей дорогой семьи.

Есть ли большее счастье, чем делать добро?

Когда и мы покинем эту землю, великое, единственное, бесконечное Существо, которое, содействуя счастью всех созданий, укажет нам, как приблизиться к Его совершенству и блаженству дальнейшими делами благодеяния и преклониться перед тем, чтобы стать более подобным ему на протяжении всей вечности.

Я не должен больше писать сегодня, но надеюсь увидеть вас очень скоро здесь, в компании двух дорогих вам людей, и с самым сердечным приветом от моей семьи,

искренне ваш,

Самуэль Ганеман».

Продолжение здесь: https://dymentz.blogspot.com/2023/05/36.html

Томас Линдсли Брэдфорд, "Жизнь и письма доктора Самуэля Ганемана", глава 34

Оригинал здесь: https://archive.org/stream/lifelettersofdrs00brad/lifelettersofdrs00brad_djvu.txt    

Глава 33 здесь: https://dymentz.blogspot.com/2023/02/33.html

(Перевод З. Дымент) 

Глава XXXIV. Письма Штапфу о «Хронических болезнях» - Теория вакцинации

Представляет интерес следующее письмо Ганемана Штапфу, написанное как раз перед публикацией книги «Хронические болезни».

«Кётен, 6 сентября 1827 г.

Дорогой доктор,

Ваша нетерпеливая горячность, несомненно, вызвана вашей похвальной жаждой знаний, но что касается ее цели, то ее следует считать небольшой ошибкой с вашей стороны.

Я написал только одну чистую расшифровку симптомов антипсорных средств, и она используется ежедневно; поэтому я не могу передать ее вам. 

Вы не можете серьезно ожидать, что я пропишу лечение по патологическим названиям, которые вы упоминаете. Но если вы будете временами сообщать мне симптомы болезни, то, если мои ограниченные оставшиеся жизненные силы позволят, я буду счастлив проконсультировать вас. 

У меня есть основание быть благодарным за то, что вам не нужно рассматривать хронические болезни как парадоксы или необъяснимые явления, природа которых скрыта, в непроницаемом мраке. Теперь у вас есть решение загадки, почему ни Nux, ни Pulsatilla, ни Ignatia и прочие  т. д., не помогут или не могут помочь, в то время как гомеопатический принцип непоколебим.

Теперь вы знакомы с ценными лекарствами, они у вас есть, и вы можете применять их, по крайней мере эмпирически, потому что вы даже знаете, в каких дозах их давать. Только представьте, каких жертв мне стоило довести до конца это исследование для пользы себе и всему медицинскому миру.

Я не могу сделать больше, пока не появится моя книга, и она по-прежнему требует объема работы, которая слишком велика для моих жизненных сил. Поэтому будьте благоразумны и делайте со своими антипсориками все, что можете. Даже после того, как они у меня появились, я сначала не знал, что они могут сделать. Вы можете, применяя их, сделать превосходные наблюдения за их особенным действием и получить много знаний о них, а также о множестве замечательных излечений, которые вы можете выполнить с их помощью, так как у вас есть только шесть или восемь лекарств на выбор, а не из вся Материя медика.

Вы и Гросс — единственные, кому я открыл этот вопрос. Только подумайте, какое у вас преимущество на старте по сравнению со всеми другими врачами в мире. Пройдет не менее года, пока другие получат мою книгу, и им потребуется потом более полугода, чтобы оправиться от испуга и удивления перед чудовищной, неслыханной вещью, может быть, еще полгода, прежде чем они поверят в это, во всяком случае, прежде чем они запасутся лекарствами, и они не смогут получить их должным образом, если не приготовят их сами.

Сомнительно, что они согласятся с малостью доз и будут достаточно долго ждать, позволяя каждой дозе подействовать. Следовательно, с настоящего момента пройдет не менее трех лет, прежде чем они смогут сделать с ними что-нибудь полезное.

Так что, пожалуйста, наберитесь терпения и извините меня за то, что я пока не могу дать мою книгу вам в руки, и постарайтесь сделать как можно больше добра с тем, что вы знаете и имеете».

В том же письме, говоря о действии этих лекарств, Ганеман говорит:

«Глухота и катар являются такими местными заболеваниями, что против них нельзя с успехом давать никакие лекарства, пока общее состояние здоровья не будет полностью восстановлено антипсорными средствами».

В другом письме Штапфу, от 14 января 1828 г. , Ганеман упоминает тот факт, что у него не псорических темперамент. Он говорит:

«Дорогой доктор,

Недавно я узнал от фон Хейна, что вы слегли с болезнью, и теперь я рад снова видеть письмо, написанное вашим почерком.

Вы тоже, увы! псорик, и моя книга, первая небольшая часть которой вскоре будет издана Арнольдом, и вторая часть будет напечатана (антипсорические лекарства) и окажется в ваших руках (я отправил рукопись в типографию в Берлине 12 января), научит вас, как можно постепенно изгнать эту коварную дискразию из своего тела.

Я сам никогда не был псориком и, следовательно, сравнивая себя с псориками, мог лучше всего показать разницу. Я должен был сделать это в своей книге, но, увы! я не любил говорить о себе». 

Ганеман также упоминает этот факт о себе во втором издании «Хронических болезней». Его можно найти в виде примечания на странице 57 немецкого издания и на странице 63 американского перевода. 

Он говорит :

«Мне было легче, чем многим сотням других, обнаружить и различить признаки псоры, как те, которые все еще дремлют и скрыты внутри, так и те, которые пробуждаются вн3утри и развиваются в серьезные хронические заболевания, путем тщательного сравнения состояния здоровья всех затронутых этим с моим здоровьем,  потому что я, как редко случается, никогда не был псориком, и, следовательно, с моего рождения до сих пор, когда мне исполнилось восемьдесят лет, я всегда оставался совершенно свободным от всех болезней (больших и малых), описанных здесь и далее, хотя в остальном я очень восприимчив к острым эпидемическим заболеваниям, и несмотря на то, что я много трудился умственно и претерпел тысячи эмоциональных унижений».

Еще одно письмо Штапфу, от 23 февраля 1828 г.,  также касается новой псорической доктрины;

«Дорогой коллега! 

Мне было очень жаль вас, когда я впервые услышал от доктора Руммеля печальный рассказ о болезни вашей жены, и теперь я радуюсь вместе с вами, что болезнь так счастливо и быстро уступила место истинному искусству исцеления.

Это был пример отнюдь не редких взрывов и внезапных вспышек внутренней псоры.

Это всегда совершенно внезапные болезни, причина которых (causa occasionalis): озноб, испуг, досада и т. д., часто очень незначительна.

Они приходят только поодиночке. Поэтому я считаю все болезни, возникающие эпидемически и спорадически, принадлежащими к этому классу.

Единичные вспышки внутренней латентной псоры, которые я недостаточно описал в своей книге (что легко может случиться в первом издании какой-либо книги), после быстрого снижения температуры или быстрого излечения надлежащими средствами позволяют прежде латентной псоре вернуться в свое латентное состояние, как мы часто видим у бедняков, когда внезапно и угрожающим образом возникает воспалительное опухание в какой-либо части, боль в горле, офтальмия, рожистое воспаление или другое острое лихорадочное заболевание (плеврит и т. д.), но если болезнь  не убивает больного, то часто стихает с помощью природы (нередко с образованием абсцесса), и тогда поток, вышедший из берегов, возвращается в свое русло, т. е. псора снова становится латентной, но с повышенной склонностью к повторению тех или иных подобных взрывов.

Однако в зажиточных классах люди немедленно обращаются к врачу-аллопату, и такая внезапная болезнь обычно переходит в полное развитие псоры и в пальпируемое прогрессирующее хроническое заболевание.

Не следует удивляться, что при таких очень острых вспышках латентной псоры антипсорические средства не подходят, следовательно, этот дух vini sulphuratus (или даже Graphites, превосходное гомеопатическое средство от рожистого воспаления лица) не подходило при рожистом воспалении лица у вашей жены.

Эти лекарства подходят для медленного радикального излечения causa prima рожи лица. А неантипсорные средства (например, Rhus tox. в вашем случае), которые соответствуют настоящей преходящей болезненной картине, являются подходящими лекарствами; они могут быстро подавить существующую острую вспышку, так что состояние снова переходит в латентную псору, с которой эти средства не имеют никакого сродства.

Для устранения склонности к таким вспышкам (опасная ангина, пневмония, офтальмия, сыпной тиф, рожа и т. д.), т. е. для радикального излечения псоры, требуется медленное специфическое действие антипсорических средств — в случай вашей жены, среди других лекарств, также Graphites, так как вы должны вскоре снова дать Sulphur.

Если мое открытие хорошо обосновано, а это, безусловно, так и есть, без всякого исключения, мне будет любопытно посмотреть, как приверженцы аллопатической школы, которые до сих пор хвастались тем, что они являются единственными владельцами рациональности в медицинском искусстве, и утверждали, что они одни практиковали и практикуют причинное лечение (см. у Гуфеланда), скажут - они должны привести instar omnium, свои рвотные средства для перегруженных желудков, так что мы им не завидуем.

За исключением применения ртути при сифилисе, на какое причинное лечение в бесконечном множестве хронических болезней они могут претендовать, видя, что не знают причины?

Фон Герсдорф уже подозревал наследственную передачу псоры, и я думаю, что опроверг его.

Пожалуйста, попросите его прислать вам копии отрывков по этому вопросу из моих писем к нему. Он будет счастлив сделать это. Я не совсем помню, что я писал.

Я надеялся увидеть вас и Гросса этой весной, но, к моему сожалению, погода не позволяет Гроссу приехать. Я должен надеяться на другую возможность.

Ваш

Самуэль Ганеман».

В связи с теорией псоры Ганеман высказывает следующее мнение относительно вакцинации.

В письме доктору Шретеру из Лемберга от 19 декабря 1831 г. он пишет: 

«Для того чтобы обеспечить милую маленькую Пэтти защитным средством от коровьей оспы, самым безопасным планом, безусловно, было бы получение лимфы непосредственно от коровы; но если этого сделать нельзя (дети также заболевают от нее больше, чем от вещества, полученного от человека), я бы посоветовал вам привить другого ребенка защитной оспой, и как только покажется легкое покраснение проколов, я бы немедленно в течение двух последовательных дней дал Sulphur 1-30 и сделал прививку вашему ребенку от образовавшейся оспенной пустулы.

Насколько мне удалось установить, ребенок не может получить  псору, находясь под действием Sulphur».

Доктор Шретер в примечании к этому письму говорит, что он нашел этот совет верным и применил его при вакцинации с хорошими результатами.

Продолжение здесь: https://dymentz.blogspot.com/2023/03/35.html

Все, что вам нужно знать о диете карнивор и о том, как она может повлиять на ваше здоровье

Оригинал здесь: https://chriskresser.com/the-carnivore-diet-is-it-really-healthy/

Перевод З. Дымент 

(Диета карнивор рассмотрена в статье со всех сторон, описаны и преимущества, и недостатки, читатель сам может сделать вывод, нужно ли ему попробовать эту диету. Поскольку о карниворе сейчас многие пишут, но, в основном, рекламные статьи, этот материал будет интересен тем, кто больше доверяет специалистам, чем сарафанному радио.- Прим. переводчика)

Диета карнивор сечас популярна, и многие люди сообщают о значительных преимуществах перехода на полностью мясную диету. Но полезно ли в долгосрочной перспективе употреблять только мясо? Читайте дальше, чтобы понять механизмы, лежащие в основе диеты, возможные последствия отказа от растительной пищи и несколько альтернатив переходу на чистый карнивор.

. 

Крис Крессер 

В моем недавнем обсуждении с доктором Джоэлем Каном опыта Джо Рогана я кратко коснулся диеты карнивор. Я глубоко убежден в том, что мясо является неотъемлемой частью здорового питания, но полностью мясная диета — это совершенно другая тема, и я думаю, что нам нужно быть очень осторожными, предполагая, что вмешательство, которое хорошо работает в краткосрочной перспективе, также безопасно и эффективно в долгосрочной перспективе.

В этой статье я расскажу о диетах древних популяций, о том, как диета карнивор влияет на организм, о своих опасениях по поводу потенциальных последствий такой ограничительной диеты в долгосрочной перспективе и об альтернативных диетических подходах, которые могут предложить те же преимущества, но не быть чистым карнивором. 

Вы подумываете испытать диету карнивор на себе? Полностью мясная диета находится в тренде, но полное исключение растительной пищи из вашей тарелки может оказать значительное влияние на ваше здоровье. Прочтите эту статью, чтобы узнать о сильных и слабых сторонах диеты карнивор. 

Что такое диета карнивор

Диета карнивор довольно проста: ешьте только продукты животного происхождения и держитесь подальше от растительной пищи. Это означает, что вы получаете энергию в основном из белков и жиров и почти не потребляете углеводов.

Диета карнивор означает полное исключение растительной пищи, то есть никаких фруктов, овощей, злаков, орехов, семян или бобовых. Вместо этого усредненный список диетических продуктов для плотоядных выглядит так:

- жирное красное мясо;

- органы животного;

- рыба;

- домашняя птица;

- яйца;

- жир и сало;

- костный бульон;

- костный мозг. 

Некоторые последователи карнивора употребляют в пищу цельные молочные продукты, в которых мало лактозы: твердые сыры, жирные сливки, сливочное масло, но другие на диете карнивор полностью отказываются от молочных продуктов. Строгая диета карнивор исключает  также чай и кофе, потому что, в конце концов, это растительные напитки. Приправы также ограничиваются: соль и перец допускаются, но многие последователи карнивора не идут дальше этого. 

Многие люди, перейдя на карнивор, сообщают о быстрой потере веса, умственной активности, оздоровлении пищеварения и даже об успехах на тренировках. Я, конечно, не сомневаюсь в неподтвержденных сообщениях людей, которые нашли заметное облегчение от изнурительных хронических проблем со здоровьем с помощью этой диеты. Многим из них ничего другое до этого не помогало. 

Тем не менее, рассматривая влияние диеты или образа жизни на здоровье, я давно считал, что мы должны смотреть на общую картину: исторические данные из других групп населения, правдоподобные механизмы, объясняющие их влияние на наш организм, и научные данные о результатах.

Сравнение диеты карнивор и кетогенной диеты

Карнивор и кетогенная диета предлагают употреблять в пищу жир и белок, однако кето допускает некоторое малое количество углеводов, от 5 до 10 процентов от общей калорийности рациона, а карнивор стремится свести потребление углеводов к нулю. Чтобы было понятнее, можно сравнить: 

Высокоуглеводная диета – углеводов больше 30 %. 

Умеренно-углеводная диета – 15–30 % углеводов.

Низкоуглеводная диета – 10–15 % углеводов. 

Возможно, наиболее заметным отличием является то, что ограничение диеты карнивор только продуктами животного происхождения не является частью кето. В то время как последователи кето, вероятно, будут есть много тех же продуктов животного происхождения, которые разрешены в диете карнивор, они делают упор на белок и жир, они также могут есть растительную пищу — при условии, что в ней низкое содержание углеводов.

Я объясню дальше больше о влиянии и преимуществах кетогенной диеты, но вы можете думать о диете карнивор как о более ограничительной диете с еще большим ограничением на углеводы.

Существовали ли в истории сообщества, употреблявшие только животную пищу?

Давайте начнем с краткого обзора рациона некоторых предположительно «хищных» предков. Действительно, многие группы предков процветали за счет большого количества продуктов животного происхождения. Тем не менее, каждая из этих групп также использовала растительную пищу, когда такая пища оказывалась доступной: 

- Кочевники Монголии питались, в основном, мясом и молоком, но при случае ели дикий лук и чеснок, клубни, корешки и семена, а также ягоды. 

- Бразильские гаучо ели, в основном, говядину, но употребляли также травяной настой мате, богатый витаминами, минералами и фитонцидами. 

- Масаи, рендилле и самбуру из Восточной Африки питались мясом, молоком и кровью. Однако молодые люди также ели иногда травы и кору деревьев, а женщины и старики ели фрукты, клубни и мёд.

- На российской арктической Чукотке питались рыбой, мясом северного оленя и морских животных, но всегда добавляли к этому корешки, листочки, ягоды или морские водоросли. 

 - Индейцы сиу из Южной Дакоты ели очень много буйволиного мяса, но добавляли к нему дикие фрукты, орехи и семена. 

- Канадские инуиты питались мясом моржей, китов, тюленей и рыбой, но они ели также лишайник и морские овощи. Они даже ферментировали некоторые растительные продукты, чтобы сохранить их. 

Все известные культуры употребляли животные и растительные продукты. Из этого не следует, что человек не может обойтись без растительной или животной пищи, это просто исторические факты. 

Четыре преимущества диеты карнивор 

Когда некая диета, лекарство или другое вмешательство «работает», важно попытаться понять механизм, стоящий за этим. В случае с карнивором есть несколько причин, которые могут объяснить преимущества, сообщаемые отдельными людьми. 

1. Диета карнивор может сократить потребление калорий, имитировать голодание и снизить вес

Вы чувствовали себя сытыми после того, как съели огромный стейк? Белок очень насыщает, то есть он насыщает вас и посылает в мозг сигналы о том, что вы съели достаточно пищи. Неудивительно, что люди сообщают, что не чувствуют себя совсем голодными и начинают есть реже, когда переходят на полностью мясную диету.

Здесь также может играть роль привычка к еде. Когда вы едите одно и то же изо дня в день, ваш мозг не получает столько удовольствия от пищи, поэтому вы начинаете есть меньше пищи в целом, даже если еда обычно приносит вам удовольствие, например, большой сочный стейк.

Конечным результатом является непреднамеренное ограничение калорий. Ограничение калорий вызывает ряд изменений. Когда потребление калорий падает, концентрация инсулина, инсулиноподобного фактора роста 1 (IGF-1) и гормона роста значительно снижаются. Это состояние запускает аутофагию, что буквально означает «самопоедание» — внутренний процесс очистки старых клеток и восстановления поврежденных. Аутофагия также индуцируется во время голодания.

Возможно, поэтому ограничение калорий настолько эффективно для уменьшения воспаления и облегчения симптомов аутоиммунного заболевания. Конечно, ограничение калорий также приводит к потере веса. Возможно, это две основные причины, по которым людей тянет на карнивор, но эти эффекты также могут быть достигнуты за счет простого ограничения калорийности.

2. Диета карниввор – это диета с малыми остатками

«Остаток» — это, по сути, непереваренная пища, из которой состоит стул. Безостаточная диета — это диета, которая ограничивает продукты с высоким содержанием клетчатки, такие как цельнозерновые продукты, орехи, семена, фрукты и овощи. Ее часто назначают людям с воспалительным заболеванием кишечника или синдромом раздраженного кишечника для облегчения таких симптомов, как диарея, вздутие живота, газы и боль в животе.

Мясо состоит в основном из белков и жиров, которые всасываются хорошо в желудочно-кишечном тракте, оставляя мало остатка, вызывающего раздражение или воспаление кишечника. Другими словами, полностью мясная диета фактически является диетой с очень низким содержанием остатков и дает отдых кишечнику. При карниворе почти вся пища переваривается. 

3. Диета карнивор часто кетогенная

Если вы едите большое количество мяса, но едите только один или два раза в день и добавляете к мясу жир, ваша диета, скорее всего, кетогенная. Кетогенная диета — это диета с высоким содержанием жиров и умеренным содержанием белка, включающая:

- от 60 до 70 процентов энергии из жира;

- от 20 до 30 процентов энергии из белка;

- от 5 до 10 процентов энергии из углеводов.

В то время как диета карнивор не имеет такого соотношения макронутриентов, вполне вероятно, что некоторые преимущества, которые дает употребление только мяса, связаны с тем, что организм находится в состоянии кетоза.

Было показано, что кетогенные диеты полезны при самых разных состояниях, включая рассеянный склероз, диабет и неврологические состояния, такие как болезнь Паркинсона и болезнь Альцгеймера. 

4. Диета плотоядных меняет микробиоту кишечника

Переход на полностью мясную диету также может быстро изменить микробиоту кишечника. Исследование 2014 года показало, что перевод здоровых людей-добровольцев на животную диету привел к значительным изменениям микробиоты кишечника менее чем за 48 часов. Диета животного происхождения увеличила количество устойчивых к желчи организмов и снизила уровень микробов, которые, как известно, метаболизируют различные растительные волокна.

Микробиота кишечника была связана практически со всеми изученными хроническими воспалительными заболеваниями, поэтому неудивительно, что вмешательство, радикально изменяющее микробиоту кишечника, может иметь серьезные последствия для здоровья.

Самая большая потенциальная проблема этой диеты: дефицит питательных веществ

Теперь, когда мы установили некоторые задействованные механизмы, возникает большой вопрос: безопасна ли диета карнивор?

Короткий ответ заключается в том, что мы действительно не знаем, поскольку никакие долгосрочные исследования не отслеживали большие группы людей на диете карнивор в течение значительного периода времени. Одно из моих главных опасений по этому поводу заключается в том, что в нем не хватает нескольких питательных веществ, которые имеют решающее значение для здоровья.

Четыре микроэлемента особенно трудно получить при диете, состоящей только из мяса. Основываясь на типичной диете карнивор и рекомендуемых нормах потребления пищи (DRI), установленных Институтом медицины, они включают:

- Витамин С: антиоксидант, который повышает функцию иммунных клеток и важен для стимуляции синтеза коллагена.

- Витамин Е: антиоксидант, который предотвращает окисление липидов и липопротеинов.

- Витамин К2: жирорастворимый витамин, уменьшающий кальцификацию кровеносных сосудов.

- Кальций: минерал, необходимый для здоровья костей, сокращения мышц и передачи нервных импульсов.

Если в рацион включены молочные продукты, это покроет потребность в витамине К2 и кальции. Однако если вам не нравятся субпродукты, число потенциальных дефицитов питательных микроэлементов значительно возрастает. В этом случае вы можете добавить в список:

- Витамин А: жирорастворимый витамин, важный для правильного зрения и поддержания иммунной защиты.

- Фолат: витамин группы В, важный для роста клеток, метаболизма и метилирования.

- Марганец: микроэлемент, необходимый для правильного функционирования нервной системы, образования коллагена и защиты от окислительного стресса.

- Магний: минерал, который поддерживает более 300 биохимических реакций, включая производство энергии, восстановление ДНК и сокращение мышц.

Также важно отметить, что витамин С чрезвычайно чувствителен к теплу, поэтому только свежие или очень осторожно приготовленные субпродукты содержат заметное количество витамина.

Многие сидящие на диете карнивор утверждают, что требования к питательным веществам для населения в целом просто к ним не относятся. Как ни странно, я знаю нескольких человек, которые придерживались диеты карнивор в течение трех или более лет без каких-либо явных признаков дефицита питательных веществ.

Тем не менее, нам не хватает данных. В настоящее время DRI — это лучшее, от чего мы можем отказаться, и я не думаю, что у нас есть достаточно доказательств, чтобы однозначно сказать, что эта диета не имеет риска вызвать дефицит питательных веществ у населения в целом.

Должны ли мы стремиться к большему, чем рекомендуемая суточная доза?

Даже если бы рациона карнивор было достаточно для предотвращения явного дефицита, мы также должны учитывать метаболический резерв. Метаболический резерв – это способность клеток, тканей и систем органов противостоять повторяющимся изменениям физиологических потребностей. Другими словами, должно быть достаточно питательных веществ «в запасе», чтобы справиться с серьезным стрессом, травмой или воздействием окружающей среды. Таким образом, если диетологу, полностью придерживающемуся мясной диеты, удается удовлетворить рекомендуемое потребление питательных веществ, этого все равно может быть недостаточно для оптимального здоровья.

Другие возможные побочные эффекты полностью мясной диеты

В рационе карнивора отсутствуют полезные фитонутриенты, которые поддерживают ваше здоровье

Фитонутриенты — это химические вещества, которые вырабатываются растениями для защиты от угроз окружающей среде, таких как нападения насекомых и болезни. Они также могут иметь большую пользу для нашего здоровья. Куркумин, бета-каротин, кверцетин и ресвератрол — все это примеры распространенных фитонутриентов.

Некоторые сторонники диеты карнивор предполагают, что фитонутриенты токсичны для человека и лучше полностью исключить их из нашего рациона. Однако многие из этих «токсинов» действуют как острые стрессоры, которые на самом деле делают нас сильнее благодаря процессу, называемому гормезисом.

Подобно тому, как тренировки с отягощениями являются острым стрессором, который заставляет наши мышцы адаптироваться и становиться сильнее, воздействие небольшого количества фитонутриентов является горметическим стрессором, который активирует несколько различных путей в организме, что в конечном итоге способствует уменьшению воспаления, повышению иммунитета, улучшению клеточной связи, восстановлению повреждения ДНК и даже обезвреживанию потенциальных канцерогенов. 

Карнивор может повлиять на гормоны, фертильность и функцию щитовидной железы

У нас нет долгосрочных данных о том, как мясная диета влияет на гормоны, функцию щитовидной железы и фертильность. Я уже писал ранее о том, почему углеводы особенно важны для женской фертильности и почему диеты с очень низким содержанием углеводов могут быть не лучшим выбором во время беременности.

Углеводы особенно важны для поддержания функции щитовидной железы, поскольку инсулин стимулирует превращение неактивного гормона щитовидной железы Т4 в активный Т3. На самом деле, традиционные культуры, питавшиеся в основном продуктами животного происхождения и не имевшие доступа к растительной пище, часто шли на многое для поддержания фертильности, в том числе поедали щитовидные железы животных, на которых охотились.

Я предполагаю, что большинство современных «хищников» не потребляют щитовидную железу животных и, следовательно, подвержены риску субоптимальной функции щитовидной железы и (по крайней мере, временного) бесплодия.

Карнивор  может привести к перенапряжению печени (если вы едите постное мясо)

Если вы не едите достаточно углеводов и жиров, ваша печень может производить глюкозу из белка посредством процесса, называемого глюконеогенезом. Этот процесс создает азотистые отходы, которые должны быть преобразованы в мочевину и утилизированы через почки.

Хотя глюконеогенез  - нормальный процесс, происходящий у каждого человека, существует предел тому, с каким количеством белка печень может безопасно справиться. Более 35-40 процентов от общего количества калорий в виде белка может подавлять цикл мочевины, что приводит к тошноте, диарее, истощению и, возможно, к смерти. Для беременных женщин этот порог может составлять всего 25 процентов от общего количества калорий.

Интересно, что антропологические данные свидетельствуют о том, что охотники на протяжении всей истории избегали потребления избыточного белка, даже выбрасывая мясо животных с низким содержанием жира, когда еды не хватало.

Коротко говоря, при употреблении мяса важно иметь достаточное количество полезных жиров и качественных углеводов.

Является ли диета карнивор идеальной?

В предыдущем разделе я обозначил несколько потенциальных проблем, связанных с диетой карнивор. Но это приводит меня к другому важному вопросу: даже если диета карнивор безопасна, действительно ли она является лучшей диетой для оптимального здоровья?

Хотя вам может сойти с рук вегетарианская диета или карнивор в течение короткого времени, данные свидетельствуют о том, что идеальная диета включает как животную, так и растительную пищу. 

Хотя теоретически вы можете получать все питательные вещества только из одной группы (и потенциально дополнять недостающие питательные вещества из другой группы), нам нужны оба набора питательных веществ, чтобы быть оптимально здоровыми, а потребление продуктов животного и растительного происхождения в их полной форме является лучшим. способ достижения этой цели.

Пять альтернатив мясной диете

Вот несколько вариантов, которые могут обеспечить те же терапевтические преимущества, что и диета карнивор, но с меньшим потенциальным риском.

1. Низкоуглеводная палеодиета

Некоторые люди, пробующие диету карнивор, сразу же переходят от стандартной американской диеты к чистому карнивору. Часто шаблон палео с низким содержанием углеводов может обеспечить некоторые преимущества, включая потерю веса, улучшение чувствительности к инсулину и облегчение аутоиммунных симптомов. 

2. Диета, имитирующая голодание

Диета, имитирующая голодание, в опытах на мышах может обратить вспять диабет обоих типов, облегчить возрастные нарушения когнитивных функций и защитить от рака и старения.  Было обнаружено, что у людей диета, имитирующая голодание, значительно снижает массу тела, улучшает маркеры сердечно-сосудистого риска, снижает воспаление и потенциально улучшает симптомы рассеянного склероза.

3. Периодическое длительное голодание

72-часовое голодание раз в несколько месяцев также может дать многие преимущества диеты карнивор. Продолжительное голодание приводит к тому, что органы сокращаются, а затем омолаживаются, поскольку поврежденные клетки очищаются и активируются пути стволовых клеток.

4. Кетогенная диета

Кетогенная диета очень хорошо изучена и имеет документально подтвержденные преимущества при эпилепсии, нейродегенеративных заболеваниях и аутоиммунных заболеваниях. Кетоны сами по себе являются мощными противовоспалительными средствами.

5. Борьба с патологиями кишечника

Если здорового образа жизни в сочетании с диетическими подходами, описанными выше, недостаточно для контроля ваших симптомов, рассмотрите возможность работы с практикующим врачом функциональной медицины, который хорошо разбирается в здоровье кишечника. Если вы думаете о том, чтобы перейти на строгий карнивор, потому что испытываете побочные реакции даже от алого количества растительной пищи, это, вероятно, признак основной кишечной инфекции, которую следует лечить.