Оригинал здесь: https://archive.org/stream/lifelettersofdrs00brad/lifelettersofdrs00brad_djvu.txt
Глава 73 здесь.
(Перевод З. Дымент)
Глава 74. Приятная семейная жизнь — Переписка с дочерями
Альбрехт, говоря о приятных отношениях дочерей с домашними в Париже, пишет следующее:
«Следующие семейные письма служат нам лучшим доказательством того, что Ганеман, хотя и был вынужден оказаться в Париже во многом другим человеком, чем тот, кем он был раньше в Кетене, остался прежним в своей привязанности к своим дочерям, оставленным позади в Германии.
Он словно считал своим долгом вознаградить их в какой-то мере за разлуку с ним более частыми доказательствами своей памяти и непреходящей привязанности.
Ганеман действительно не обсуждает общественные дела со своими дочерями, очень редко упоминает систему медицины, основанную им самим, и не разглагольствует в переписке о весомых идеях и мнениях; более того, в этих письмах он полностью отец, не кто иной, как отец; отец, который хранит существование своих детей в самых сокровенных глубинах своего сердца, заботится обо всех их делах, сильно сочувствует всем их печалям и невзгодам, советует, утешает и ободряет их, предлагает им приехать вскоре в Париж, чтобы повидаться с ним, если они жалуются на его отсутствие, а затем дает им какое-нибудь задание или поручение, просит передавать ему привет в письмах. В постскриптуме и в вверху всегда стоит никогда не забываемое послание: «Привет от Мелани!»
В этих пасторальных симфониях довольно часто звучат праздничные и торжествующие тона.
Но пусть каждый прочитает сам, что ему нравится в этих письмах, отобранных из большого собрания подобного содержания.
Мы следуем хронологическому порядку, отклоняясь от него лишь в первой букве.
Это письмо, относящееся, по-видимому, к 1839 году, когда Ганеман уже сиял как звезда первой величины на небесах парижской науки, переносит нас в сестринский круг дочерей Ганемана и в некоторой степени служит комментарием к их противоположному настроению.
Сестра из Парижа в письме своим сестрам в Кётен ярким, но простым языком описывает важное праздничное событие в жизни их любимого отца и обещает рассказать им еще больше обо всем почти неописуемом великолепии праздника, на который она прибыла: «Скоро вечер, и я увижу их».
Кроткое и нежное дыхание детской любви наполняет каждое слово и ласково доносит его до сердца читателя.
Ее отец и его жена прочитали сестринское письмо перед его отправкой в Германию и оба добавили к нему отдельный постскриптум с собственными словами.
Более того, в письме так много и разнообразных интересных подробностей, что внимание приковывается все сильнее.
Вот это письмо из трёх частей:
«Дорогие сестры Луиза и Лотти!
Мне доставляет неописуемую радость написать вам еще что-нибудь о нашем прекрасном фестивале.
Прежде всего, мать и отец (которые совершенно здоровы и веселы) получили очень красивый серебряный с золотым кубок, на верхней части которого написано Santé [Здоровье] а на нижней — Zum 60th Doctorat. [К 60-й годовщине докторской степени].
Так начался день, полный удовольствия и радости; затем пришел один из величайших виолончелистов Европы по имени Борер, который изрядно насыщал нас сладостью музыки в течение всего дня до вечера; затем собралась вся компания, огромное количество дам и господ, которые принесли красивые цветы и прочитали замечательные стихи.
После этого у нас была самая восхитительная музыка; знаменитая Клара Вик, которая сейчас поет здесь, в Париже, доставила нам удовольствие своим блестящим музыкальным талантом.
Она и виолончелист настолько очаровали нас, что мы были в полном восторге.
Огромный салон, где мы находились, был великолепно украшен прекрасными картинами, написанными маслом, которые мать со вкусом расставила и блестяще осветила.
Горело более ста огней.
В компании был молодой врач из Лиона по имени Мюре, сочинивший великолепное стихотворение в честь отца.
Он декламировал его так величественно, что это взволновало меня до глубины души.
Было еще несколько человек, которые читали очень красивые стихи. Короче говоря, мы прекрасно провели время. Празднества продолжались примерно до трёх часов ночи.
И вы, как и всякий друг, вообразили бы себя влюбленными в развлечения, но особенно вы, дорогие сестры, потому что ваши почтительные письма произвели восхитительное впечатление на наших дорогих родителей, за что они вам сердечно благодарны.
Мать делает это особенно и благодарит тебя за твое нежное письмо, в котором ты выразила это милое пожелание.
Милая маленькая Визи, ты спрашиваешь, подходят ли чулки, посланные отцу? Конечно, подходят, они очень хорошо сидят, и остальные вы можете связать так же, как эти. Отец шлет вам огромную благодарность за ваш великий труд и мастерство.
Я рада слышать, что добрая миссис Леманн здорова, а также дорогая старая миссис Шредер. Шлю им обеим самые сердечные приветы. С искренним сожалением читаю, что Лотти больна.
Да поможет ей Бог, наш единственный Избавитель! Я посылаю пару цветов для тебя, чтобы и ты могла иметь знак празднования. Они одновременно являются сувениром 60-летия докторской степени дорогого отца. В сентябре я собираюсь приехать к вам и надеюсь застать вас всех в полном здравии и хорошем настроении.
Это будет мое последнее письмо перед отъездом. Вам не следует беспокоиться, потому что я несколько задержусь в пути, как вы уже знаете, потому что я еще волочу ноги из-за ревматизма.
Прощайте! Желаю вам всего хорошего. Передайте мою любовь всем нашим дорогим друзьям. Душевно вас обнимает ваша любящая сестра.
Амалия Либе, урожденная Ганеман»
 |
| Амалия Ганеман |
«Дорогие дети!Благодарю вас за искренние пожелания в честь большого моего праздника 10 августа.
Я осуществил их благодаря нашему милосердному Небесному Отцу; и вместе с моей Мелани мы с искренней любовью сохранили о вас память.
Ваш преданный отец,
С. Ганеман.
Мои поздравления и благодарность советнику Леманну. Я напишу ему следующее письмо».
____________________________________________________
«Дорогие Лотти и Луиза!
С большим удовольствием получила ваше письмо и благодарю вас за добрые пожелания.
Ваше предыдущее письмо я также получила должным образом.
Выражение вашей дружбы всегда будет мне очень дорого.
Желаю вам крепкого здоровья и много счастья.
Мелани Ганеман».
Благодарные дочери не забывают поблагодарить далекого отца за их участие в праздновании его дня рождения и юбилее докторской степени. Отец также не забывает выразить дочерям свою радость по поводу проявления ими такой почтительности.
«Дорогие дети!
Ваши сердечные поздравления с моими праздниками 10 апреля и 10 августа навсегда запечатлены в моем сердце, и я посылаю вам огромную и глубочайшую благодарность.
Дай Бог Вам крепкого здоровья и позволит вам прожить все свои дни в радостном довольстве.
Моя дорогая Мелани тоже желает вам всего того в жизни, чем можно наслаждаться.
Ваш преданный отец,
С. Ганеман.
27 апреля 1839 года.
Настоящим я выражаю благодарность советнику Леманну за лекарства. Моя дорогая Мелани и я передаем наши теплые приветствия ему, его преданной жене и прекрасным дочерям».
____________________________________________________
«Дорогие дети!
Примите мою благодарность за ваши добрые пожелания в честь моего последнего празднования 10 августа.
Я знаю, что ваши намерения самые добрые как по отношению к Мелани, так и ко мне.
Помимо прочего, живите веселой и счастливой жизнью, как хорошие дети, и продолжайте любить нас так же сильно, как мы любим вас.
Ваш любящий отец,
— Париж, Окт. 6, 1839. Самуэль Ганеман».
Два следующих довольно выразительных письма были написаны по схожему мотиву.
«Дорогие дочери!
Я страстно желаю, чтобы ваше недомогание, о котором я узнал из вашего письма к Мальхен [имеется в виду Амалия], снова превратилось в прочное здоровье; ибо я очень желаю иметь удовлетворение, думая, что вы здоровы. .
Сердечно благодарю вас за добрые пожелания как в начале года, так и в мой день рождения.
Я знаю, что вы писали оба раза из глубины вашего сердца; и это есть и всегда будет для меня заветным воспоминанием.
Старайтесь сделать себя как можно более счастливыми в этой короткой земной жизни, которая есть школа, в которой мы готовимся к вечности, и если вы искренне этого желаете, это не составит труда осуществить.
Продолжайте стойко, мои хорошие дочери, я люблю вас.
Ваш преданный отец.
Самуэль Ганеман. Париж, 17 апреля 1838 года.
Моя дорогая Мелани вырвала столько времени из своих многочисленных и разнообразных домашних обязанностей, чтобы подготовить мой портрет для отправки вам (и Леманну).
Здесь все считают, что он поразительно похож на оригинал.
Мелани тоже пишет вам на немецком языке, поскольку тогда вы сможете лучше понять, что она имеет в виду».
____________________________________________________
«Дорогие дети!
Мы выражаем вам нашу искреннюю благодарность за ваши добрые пожелания, а также за небольшие песенки, положенные на музыку, которые должны веселить наши часы досуга, которые так редки, и должны напоминать нам о вас.
Наберитесь смелости! Ваше желание посетить Париж вскоре может быть удовлетворено, потому что железные дороги в Германии развиваются повсюду; и они уже начинают продлевать железную дорогу до Франкфурта-на-Майне, а во Франции — до самого Рейна.
Поэтому будьте спокойны и живите в доброй надежде, как и мы.
У вас есть много преимуществ по сравнению с тысячами людей, никакого недостатка ни в чем для поддержания жизни, а к тому же доброе имя в глазах всех, и хорошие друзья.
И также мы вас любим. Чего еще вам не хватает для удовлетворения? Поэтому благодарим Бога, нашего Хранителя, который никогда не оставляет нас и ведет к спокойной и удовлетворенной жизни.
Всевышний ничего больше не требует от вас, дорогие дети. Я остаюсь
вашим любящим отцом,
Самуэль Ганеман.
Париж, 10 июня.
Я с удовольствием получил дедушкину печать и подарил ее моей дорогой жене, которая сделает такую же для Луизы.
Дорогие дети!
Желаю вам самого большого счастья.
Мелани Ганеман».
____________________________________________________
А вот письмо из памятного 1840 года.
Из него мы понимаем, что Ганеман жил полностью изолированным от общественных событий, слышал слухи о войне и революции только за закрытыми ставнями и стоял величественно одинокий и вне досягаемости суеты нынешнего поколения смертных.
В этом письме он говорит:
«Вам нет нужды беспокоиться о волнениях в Париже, поскольку со временем они станут гораздо сильнее, чем сейчас.
Мы живем, окруженные барьером; и в нашем городе-крепости никогда не бывает беспокойства.
Если произойдет восстание, мы быстро поедем к друзьям в деревню; но этого ни в коем случае не следует бояться».
В этой очень интересной серии писем, которые полностью показывают добрые отношения между старым доктором в Париже и его одинокими дочерями в маленьком городке в Германии, теперь появляется последнее, которое Ганеман написал своим дочерям.
Альбрехт говорит:
«Не без такого волнения, которое мы всегда охотно посвящаем теням вечно памятного человека, мы воспринимаем последнее письмо, которое Ганеман отправил своим любимым дочерям перед своей смертью.
Для этого письма характерна та нежность чувства, которую мать привыкла проявлять бессознательно и невольно по причине неприкрытой разлуки с сыном.
Мы до сих пор черпаем утешение из этого письма.
Это показывает, что Ганеман страдал недолго перед своей смертью.
«Дорогие дети!
Мы получили ваши письма, полные добрых пожеланий, и желаем вам также всех возможных благ, к которым особенно относится здоровье.
Будьте здоровы. У нас сейчас середина зимы. Я наслаждаюсь жизнью настолько, насколько позволяет мне дело, и пойду сегодня, как и в прошлый четверг, в Итальянскую оперу до полуночи в компании с моей дорогой Мелани и отцом д'Эрвильи.
Эта маленькая книжка мне очень дорога.
Я благодарю вас за огромные хлопоты, которых вам, должно быть, стоило добыть ее.
Я могу использовать ее, хотя я имел в виду не ее, а ту, которую анонимно написал врач из Торгау (думаю, его зовут Леманн) и в которой названы чудесные лекарства Грабе.
Она была напечатана в Торгау, а не в Цербсте, как присланная мне.
У этого доктора, должно быть, еще остались экземпляры этой книги.
Возможно, если он еще жив, он продаст вам один. Передавайте ему мои комплименты. А у кётенского издателя, значит, больше нет экземпляров выходившего в то время еженедельника, в котором он говорит о Грабе?
Однако мне будет жаль, если это доставит вам слишком много хлопот. Пожалуйста, напишите мне, какие расходы вы понесли по этому поводу.
Попросите у доктора Леманна от моего имени один или два грана третьей тритурации Mercurius solubilis, которой не было в присланной мне коробке.
Моя дорогая Мелани посылает вам большой привет вместе с моим. Она желает знать, получила ли Луиза отцовское кольцо через Мальхен, которой оно было отправлено из Веймера в Дрезден.
Живите, дорогие дети, в здравии, комфорте и довольстве!
Ваш любящий отец,
Самуэль Ганеман.
Париж, 5 января 1843 года».
Доктор Леманн, который долгое время был его верным помощником в Кётене, всегда оставался его дорогим другом. Он готовил лекарства вплоть до смерти, Ганеман посылал за ними в Кётен.
По просьбе Ганемана сделали бюст Леманна.
Написано:
«Бюсты этих двух великих людей должны, как и оригиналы, стоять вместе. Так распорядился Ганеман».
Доктор Леманн умер в Кётене 9 января 1865 года в возрасте 77 лет.
Продолжение здесь.
Комментариев нет:
Отправить комментарий