Жизнь Ганемана. Томас Линдсли Брэдфорд, главы 14-15

Оригинал здесь: https://archive.org/stream/lifelettersofdrs00brad/lifelettersofdrs00brad_djvu.txt 

Главы 12-13 здесь: https://dymentz.blogspot.com/2022/06/12-13.html

 (Перевод З. Дымент)  

ГЛАВА XIV

МОЛЬШЛЕБЕН — ПИСЬМА К ПАЦИЕНТУ — ПИРМОНТ — ВОЛЬФЕН-БУТТЕЙ — КОНИГСЛАТТЕР

В небольшой книжке, изданной в Тюбингене около 1887 г доктором Бернхардом Шухардтом из Готы, публикуется серия писем, написанных Ганеманом пациенту между 1793 и 1805 годами, а так как в письмах стоит дата, то легко определить последовательность этих писем. Часть из них была опубликована в Monthly Homoeopathic Review за сентябрь 1887. Они интересны тем, что по ним прослеживается постепенное изменение в назначениях Ганемана по сравнению с обычными методами того времени по направлению к более осторожным рецептам более поздних лет. Эта книга и эта история стали предметом Ганемановской речи доктора Даджена, произнесенной на открытии Лондонской гомеопатической медицинской школы 3 октября 1887 г.

Ганеман уехал из Георгенталя примерно в середине мая 1793 г. в Мольшлебен, маленькую деревушку недалеко от Готы. 

https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/b/be/Molschleben-Kirche-1.jpg

Здесь он снова полностью посвятил себя своим литературным занятиям. Ганеман продолжил работу над второй частью «Друг здоровья» и составил первую часть «Фармацевтического лексикона», или «Аптекарского словаря», как его еще называли. Амеке говорит:

«Предметы расположены в алфавитном порядке, и он рассматривает все, что может пригодиться аптекарю в его работе. Тщательно описана необходимая посуда. Каждая статья показывает, насколько хорошо Ганеман понял предмет. Он часто описывает новые препараты, изобретенные им самим; труд аптекаря по составлению рецептов и лабораторная работа объясняются точно и понятно. Он дает много указаний, которые позже стали законодательными актами. Он упоминает правила продажи ядов, дает самые подробные указания относительно осторожности и приготовлению лекарств, дает ботаническое описание лекарственных средств, сроки цветения растений и правила их сбора, а также ссылается на большое количество литературы по этому вопросу. Он приводит цитаты из более чем ста работ ботаников и зоологов.»

Ганеман рекомендует готовить настойки из свежих растений и описывает лекарственное использование многих веществ. Эта книга имела большой спрос. Она получила высокую оценку всех научных врачей того времени и стала стандартной работой по фармацевтике.

И все же, возможно, следует помнить, что этот непревзойденный химик, ботаник и практический фармацевт, регулярный фармацевтический эксперт, способный написать исчерпывающую работу по этим вопросам, и, несомненно, самый квалифицированный человек своего времени для такой задачи, не был достойным, по мнению лейпцигских врачей, чтобы приготовить и выдать свои собственные лекарства. Но это чуть более поздняя история.

Искуснейшему химику того времени запретили раздавать собственноручно приготовленные им лекарства! Однако, вероятно, оправданием этих врачей было то, что люди должны быть защищены от неквалифицированных практиков, как это бывает в очень редких случаях даже на сегодняшний день! В то время Ганеман лечил так:

«Он жил в деревне Мольшлебен, где его дети обладали прекрасным здоровьем, но вокруг было много больных детей с так называемой молочной коркой, причем в необычной степени. Так как Ганеман думал, что болезнь может передаваться, он попытался предотвратить общение своих детей с инфицированными деревенскими детьми. Только один мальчик пообщался с детьми Ганемана.

«Я видел, как он играл в тесном контакте с ними. Я отправил его прочь, но заражение уже произошло. Первая жалоба появилась у поцелованного ребенка, а затем распространилась на трое остальных детей». «Я залил теплой водой сухой Hepar sulphuris (порошкообразный, из раковин устриц, смешанных с равными частями Sulphur и выдержанных в течение десяти минут при белом калении), и таким образом получился слабый раствор.

Я смазал лица тех двух детей, у кого была сильнейшая сыпь, и повторял это ежечасно в течение двух дней подряд. После первого применения жалоба была купирована и постепенно началось улучшение».

Письма Ганемана по-прежнему отправляются из Мольшлебена до 19 октября 1794 года, когда он пишет: «Пирмонт, где, я думаю, и останусь».

Это место находится в Вестфалии и было известно в то время из-за обширных минеральных источников, используемых для купания и питья. Он пробыл там недолго, отправившись оттуда в 1795 г. в Вольфенбюттель, большое укрепленное место на реке Окер, в пяти милях от Брауншвейга, и в том же 1795 г. снова переехал в Кёнигслуттер, небольшой городок в десяти милях от Брауншвейга, в княжестве Вольфенбюттель. 

https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/9/9c/Kaiserdom_K%C3%B6nigslutter.jpg/800px-Kaiserdom_K%C3%B6nigslutter.jpg

Там он оставался до 1799 года, когда он отправился в Гамбург.

В Кенигслуттере Ганеман написал вторую часть «Друга здоровья», а также закончил «Аптекарский лексикон». Он также написал статьи о тесте вина Виртембурга и Ганемана; о приготовлении кассельского желтого; о молочной корке, описал Клокенбринга во время безумия; статью об измельчении бобов Ignatia и ряд других статей. Он перевел с французского Руссо о воспитании младенцев, под названием «Пособие для матерей»; с английского «Новая Эдинбургская диспенсатория» в двух томах и «Ветеринарная медицина» Таплина. Перевод диспансатории (фармакопеи) получил безмерную похвалу немецких химиков. Как это было для него характерным, Ганеман обогатил работу своими обильными примечаниями.

ГЛАВА XV
ПЕРВОЕ ЭССЕ О ЦЕЛИТЕЛЬНОЙ СИЛЕ ЛЕКАРСТВ – журнал ГуФЕЛАНДА – ВРАЖДА КЁНИГСЛУТТЕРСКИХ ВРАЧЕЙ

Во время своего пребывания в Кёнигслуттере в 1796 г. Ганеман впервые обратился к миру посредством публичной публикации своего нового открытия в медицине. В 1795 году Гуфеланд, известный по всей Германии, начал издавать в Йене медицинский журнал под названием Journal der practischen Arzneykunde und Wundarzneykunst. Ганеман и Гуфеланд были личными друзьями; Гуфеланд был в то время профессором физики в Йене.

Ганеман цитируется в первом томе; его лечение Клокенбринга - во втором томе. В этом журнале во втором томе, части 3 и 4 (1796 г.), Ганеман опубликовал статью, озаглавленную: «Опыт нового принципа установления целебной силы лекарств». В ней он рассматривает состояние медицины в то время; утверждает, что химия не является надлежащим показателем целительного действия лекарств, а эксперименты с ядами на животных приносят мало пользы, так как многие растения, смертельные для человека, безвредны для животных; что истинный метод экспериментирования с лекарствами заключается в тестировании их на здоровом теле; говорит, что так называемые общеупотребительные методы являются лишь результатом эмпирической практики, так что чистое действие каждого препарата должно быть получено на самом человеческом теле.

Ганеман излагает свою теорию в следующих словах:

«Всякое мощное лекарственное вещество производит в организме человека своего рода своеобразное заболевание; чем мощнее лекарство, тем более своеобразна, заметна и опасна болезнь. Мы должны подражать природе, которая иногда излечивает хроническую болезнь, добавляя другую, и использовать при заболевании, особенно хроническом, которое мы хотим вылечить, то лекарство, которое способно произвести другую, очень похожую лекарственную болезнь, и первая будет излечена; подобная подобную».

Ганеман очень тщательно аргументирует вопрос о новом законе; он приводит много результатов отравлений лекарствами, результаты своего опыта применения лекарственных средств, прописанных по закону подобия, и описывает симптомы, которые определенные лекарства вызвали у него и других людей. Он приводит пример для каждого утверждения и обсуждает их убедительно.

Это эссе можно найти в различных изданиях «Малых трудов» Ганемана. Процитиру6м: «В нем отображено в полной мере преимущество чрезвычайной мягкости нрава Ганемана, уважение, которое он питал к мнению своих профессиональных собратьев, скромность самооценки и способность его ума к философскому и всеобъемлющему пониманию. Его тон был спокоен и беспристрастен, речь ясна и точна, его рассуждения убедительны, его аргументы яркие, а утверждения умеренные. В эссе нет никаких признаков предубеждения, тем более язвительности. Мы считаем, что его научное владение вопросом, по мнению самых неудовлетворенных в медицине, лучший ответ для тех, кто бойко обвиняет автора в шарлатанстве и невежестве. Пусть они ответят на аргументы Ганемана – им это никогда не удастся – пока они никогда не делали это, прежде чем обвинять его".

Это было первое эссе Ганемана, появившееся в журнале Гуфеланда. После этого он был частым автором до 1808 г., последняя его статья посвящена профилактическому средству от скарлатины.

В 1797 году Ганеман опубликовал случай лечения коликодинии, когда обычные средства лечения не помогли, с помощью лекарства, производящих очень похожие болезненные симптомы. {Veratrum album).

Его следующая статья называется так: «Являются ли непреодолимыми препятствия на пути к уверенности и простоте в практической медицине?» Здесь он выступает за простые и осторожные методы. Он говорит:

«Почему должны мы жаловаться, что наша наука неясна и запутана, когда мы сами являемся производителями этой неясности и запутанности? Прежде я был заражен этой лихорадкой; школы заразили меня. Этот вирус упрямее цеплялся за меня, прежде чем его постигло критическое изгнание, чем когда-либо вирус любого другого психического заболевания. Серьезно ли мы относимся к нашему искусству?

Тогда давайте заключим братский договор, и все согласятся дать только одно простое средство за один раз для каждой единственной болезни, не внося большого изменения в образ жизни наших пациентов, а затем давайте посмотрим, каков эффект того или иного лекарства, как оно хорошо или как оно терпит неудачу. Разве это не такой же простой способ преодоления трудностей, как у Колумба в истории с яйцом?».

В это время Ганеман обычно назначал единственное средство, и он говорит в своем эссе, что уже давно не назначает более одного лекарства одновременно. При этом он назначал по закону подобия. Он привык готовить и отпускать собственные лекарства и был независим от аптекарей. Во всех своих сочинениях в это время он старался побудить своих профессиональных собратьев попробовать план простого лекарства, назначенного по точному закону. Но это было напрасно, они стали завидовать его успехам, ибо теперь он был занят активной практикой.

«И врачи Кёнигслуттера подстрекали аптекарей возбудить против него иск за вмешательство со своими лекарствами в их дело выдачи лекарств. Он обжаловал письмо о законе, регулирующем деятельность аптекарей, и утверждал, что они имели исключительную привилегию составлять лекарства, но любой человек, особенно врач, имел право назначать и выдавать несоставные лекарства, и они используют их в работе и выдают безвозмездно. Но все было напрасно, и Ганеману, в прошлом мастеру фармацевтического искусства, запретили отпускать его простые лекарства».

И теперь он должен снова подумать о том, чтобы покинуть свой дом и найти новый, где он мог практиковать свои методы и мирно экспериментировать.

В письме, написанном пациенту и датированному 14 марта 1799 г., он пишет:

«Сегодня я делаю вас своим доверенным лицом. Будьте добры передать это письмо как можно скорее министру фон Франкенбергу, если он еще жив, но, если Зигесар на его месте, отдайте ему, но, прежде чем сделать это, будьте добры, напишите имя нынешнего первого министра латинскими буквами на конверте на пустом месте.

Я не совсем уверен, жив ли еще Франкенберг, иначе я бы сам написал его имя. Я ходатайствую в этом письме о должности доктора Бюхнера у герцога и хотел бы вернуться в Готу в этом качестве, потому что я всегда предпочитал Готу Брауншвейгу. Но у меня нет предлога для смены места жительства, если у меня не будет должности такого сорта... Но никому не давайте знать ни слова обо всем этом, чтобы не могли затеять никаких интриг, что наверняка может случиться. Но как вы сможете передать это письмо сразу в руки Франкенберга? Новость о смерти Бюхнера я получил на неделю позже, чем следовало бы, так что я теперь не должен терять времени. Простите меня за беспокойство, которое я доставляю вам, и с наилучшими пожеланиями остаюсь

Ваш самый преданный слуга

Доктор Ганеман».

Доктор Бюхнер, которого он упоминает, был бывшим врачом герцога и умер за месяц до этого. Можно легко понять, что Ганеман думал: если он станет врачом герцога Готского, он будет в значительной степени освобожден от преследований завистливых врачей и аптекарей. Но этого назначения ему не удалось добиться.

Продолжение здесь: https://dymentz.blogspot.com/2022/06/16-17.html