Оригинал здесь: https://archive.org/stream/lifelettersofdrs00brad/lifelettersofdrs00brad_djvu.txt
Глава 57 здесь.
(Перевод З. Дымент)
Глава 58. Обсуждение в ежедневных газетах — Нетерпимость Ганемана — Письмо Ганемана Герингу — Ганеман Штапфу
4 ноября 1832 года Ганеман написал некоему доктору Н. следующее:
«После новых и многочисленных доказательств того, как много людей объявили себя гомеопатами, хотя они на самом деле являются дилетантами и смешивают аллопатический абсурд любого рода со своей практикой, тем самым грубо клевеща на это благородное искусство; после зрелого размышления я решил больше не оставлять одобрение от моего имени, хотям это всего лишь литографии, чтобы не легитимировать каждого гомеопатического претендента, с чьими научными достижениями и квалификацией для гомеопатической практики я не достаточно знаком.
Поэтому я по всей форме и со все1 серьезностью удаляю свое имя».
*****
Объединение гомеопатов ответило в Tageblatt от 13 ноября 1832 года следующим образом:
«Ганеман мог бы отказаться от своего имени, если бы был готов оплатить расходы на бумагу, печать и т. д. имеющихся дипломов».
Лейпцигский гомеопатический союз ответил на «Письмо полугомеопатам» в том же журнале от 8 ноября следующим образом:
«Лейпцигский местный союз врачей-гомеопатов заявляет, ссылаясь на статью, опубликованную в журнале Leipsic Daily от 3 ноября, что он не признает абсолютного авторитета в науке. Как бы все члены местного Союза ни ценили гомеопатию, тем не менее, всегда должно оставаться бесспорным, что каждый врач-ученый должен в практике врачебного искусства руководствоваться исключительно своими собственными убеждениями.
Наука, как порождение необузданного разума, никогда не может быть утверждена анафемами!
Лейпциг, 5 ноября 1832 года. Der Leipz., Local Verein Homoop. Aerzte.»
Мюллер продолжает в заметке:
«Отдельные подписи не были напечатаны: Франца, Хомбурга, Хаубольда, Хартманна, Люкса, Гуттманна, Дрешера, Апельта, Лангхаммера, Вале и моя.
Если, в чем я сейчас не уверен, Хартлауб-младший не подписался, это ускользнуло от внимания. Шуберт никогда не принимал участия в нашем местном Обществе, большинство членов которого, хотя и без доказательств, подозревали его в том, что он оказал влияние на курс Ганемана. Он вел в ежедневных газетах словесную войну против Общества и был убран из Совета директоров до 10 ноября».
Судя по заявлениям, опубликованным тогда и позже участниками этого дела, нет никаких сомнений в том, что Ганеман действительно нанес ущерб благополучию больницы до ее открытия. Кажется очевидным, что его целью было во что бы то ни стало сохранить принципы гомеопатического закона, как он сам их интерпретировал.
Сам факт преследований Ганемана на протяжении долгих лет его жизни, несомненно, сделал его в это время еще более ожесточенным. Этот дух нетерпимости охватил его, когда он стал старше. Это был всего лишь естественный результат противодействия, с которым он столкнулся.
Автор British Journal of Homeopathy пишет:
«То, что Ганеман стал в последние годы ожесточенным, саркастичным, нетерпимым и догматичным, — правда, но и то, что поначалу он был полной противоположностью всему этому, скромным, примиряющим, застенчивым, — в равной степени верно. Обращение с коллегами привело его ко всему этому.
Тогда мы (вспоминая годы преследований) перестанем удивляться горечи Ганемана и поймем, как получилось, что он настаивал на том, чтобы его ученики отказались от всех связей с той школой традиционной медицины, профессора которой относились к нему как к изгою и растоптали его своими ногами .
*****
Кроме того, здесь впервые должно было быть открыто учреждение для публичной демонстрации истин гомеопатии, и вполне естественно, что Ганеман, на глазах у всей Европы, стремящейся увидеть результат, не желает видеть ничего, кроме самого совершенного применения в этих стенах его собственных осторожных методов.
Альбрехт говорит об этой характеристике:
«Его нетерпимость к тем, кто отличался от него, достигла в последнее время такой высоты, что можно было бы сказать: "Тот, кто не идет со мной по одной линии, кто отклоняется хотя бы на ширину соломинки вправо или влево — отступник и предатель, и с ним я не буду иметь ничего общего».
Доктор Гросс, который был одним из его самых усердных учеников и наслаждался своей самой совершенной близостью, потеряв ребенка, в горе скорбящего родителя написал Ганеману и сказал, что его потеря научила его тому, что гомеопатия не подходит для каждого случая. Это сильно оскорбило Ганемана, который так и не простил Гроссу этого замечания и так и не вернул ему свое расположение». («Биография Ганемана» Даджена).
В письме к Штапфу, написанном в 1829 году, Ганеман со всей строгостью отзывается о Тринксе и Хартлаубе, говоря:
«Их поведение, как я ясно понимаю, поскольку оно затрагивает и меня, является эгоистичным, высокомерным, оскорбительным, неблагодарным, лживым и рассчитано на то, чтобы досадить нам».
Даджен говорит, что не может найти причины для такой горечи со стороны Ганемана.
Константин Геринг
В письме, написанном в 1833 году доктору Константину Герингу, Ганеман проливает некоторый свет на свою точку зрения на вопрос о больнице:
«Доктору Герингу, президенту Ганемановского общества Филадельфии.
Дорогой добрый Геринг!
Удачи вам в стране свободы, где вы можете делать все добро без помех и препятствий! Вот вы в своей стихии!
У меня нет цели стимулировать вас ради нашего благотворного искусства; это будет подливать масло в огонь. Скорее вам следует быть сдержанным, чтобы не навредить себе, и вам следует очень заботиться о своем здоровье, которое драгоценно для всех истинных друзей гомеопатии.
Когда вы увидите книгу Купа и Allgemeine homoopathische Zeitung, вам будет больно читать, с каким наглым догматизмом они начали превозносить смесь аллопатической постельной практики с поверхностной разновидностью гомеопатии как нечто значительно превосходящее чистую гомеопатию, и осуждать ее как несовершенную и недостаточную для лечения болезней.
В Лейпциге Мориц Мюллер возглавлял эту секту и почти все члены тамошнего гомеопатического общества (которое стремилось стать Центральным обществом и возвывашиться над всеми немецкими обществами) приняли участие в этом отклонении от курса.
Два года подряд я предупреждал их в частном порядке, в отеческой, но энергичной манере, но они все равно продолжали бы свою беспорядочную практику, и они бы руковордили своей якобы гомеопатической больницей таким отвратительным образом, если бы я не осудил их в Leipziger Tageblatt от 3 ноября.
Тогда они закричали, что я хочу помешать их честной работе и что я ошибаюсь, опасаясь, что в больнице они будут практиковать иначе, чем чисто гомеопатически, что само собой разумеется, что там они будут действовать только вполне добросовестно.
Но вам достаточно прочитать заявление г-на Мюллера в «Архив XIII», часть 1, стр. 104 (появление которого Штапф не должен был допустить без примечания, опровергающего заявление), а также то, что появилось в Jahrbucher der Homoopathischen Heil». und Lehranstalt, 1833, стр. 19 и 25, чтобы отчетливо понять, что, по общему признанию, это по плану М. Мюллера там бы практиковали аллопатически, что, несомненно, было бы публичным скандалом, вызвало бы подозрение и было бы оскорблением нашего искусства, если бы я не поразил их молнией 3 ноября.
Тогда выступил в их защиту некий доктор Кречмар, которого я вскоре осадил. За ним последовали Мюллер и Руммель, которые нагло и публично утверждали, что, согласно их опыту, венесекции, пиявки и т. д. , были абсолютно необходимы для эффективного лечения.
Я мог бы ответить (но не ответил), что недостаток их гомеопатических знаний не может быть мерилом, по которому можно судить о силе чистой гомеопатии; видимо, о они оставили неизлеченными или отправили в могилы многих, кого истинная гомеопатия могла бы вылечить.
Все Лейпское общество встало на сторону Мюллера и угрожало мне открытой враждой. Но я позволил им выставлять напоказ свои ложные доктрины, которые они называют эклектизмом, в Allgem. hom. Zeitung, чем они вызвали публичный скандал и навлекли на себя презрение моих истинных учеников. Для меня этого было достаточно.
Однако в пятом издании «Органона» я охарактеризовал их поведение как оно того заслуживало. Но этот скандал вызвал у меня большую досаду.
10 августа со мной было более двадцати моих лучших учеников со всех концов света (в их числе был и наш Беннингхаузен), и все согласились, что истинный гомеопат, помимо назначения единственного гомеопатического лекарства, тщательно подобранного для точно установленного болезненного состояния, должен избегать всех паллиативов и всего, что может ослабить пациента, любой стимуляции так называемыми тонизирующими средствами и всех внешних болезненных аппликаций. Да укрепит их Бог в их благотворных трудах.
Я прошу вас о дальнейшей дружбе и любви.
Искренне ваш,
Сэм. Ганеман. Кётен, 13 сентября 1833 г.».
Том 1 Allg. hom. Zeitung содержит эту дискуссию.
Кречмар написал статью в ответ на послание Ганемана «полугомеопатам». Руммель, Мюллер и Тринкс также приняли его сторону. Ганеман написал еще одно письмо и настоял на том, чтобы оно было опубликовано в Zeitung без каких-либо изменений. Оно появилось в Vol. II., № 1.
Ганеман написал:
«Чистая наука гомеопатии будет полностью потеряна, если будут приняты эссе, подобные на эссе доктора Кречмара в № 22 Allg. hom. Zeitung.
Там ясно представлена пагубная ошибка лечения гомеопатических пациентов аллопатическими средствами. Ни один истинный гомеопат не сможет защищать статью, зараженную такими вопиющими ошибками.
Я считаю зловещим, что эссе Кречмара было принято редакцией в журнал. Это признак того, что эти господа тайно поддерживают содержащиеся в нем ошибки».
Доктор Кречмар выступал за объединение аллопатической и гомеопатической школ, против чего Ганеман выступал, конечно.
*****
В письме Штапфу от 19 мая 1832 г. Ганеман довольно решительно высказывает мнение о поведении Zeitung следующими словами:
«То, что вы рассказываете мне об Allgemeine homoopathische Zeitung, удивляет, поскольку никто не написал мне ни слова по этому поводу. Итак, Хартманн будет одним из редакторов! Есть ли Саул среди пророков?
Как мы можем доверять такому слабонервному парню, который хотел бы аллопатизировать нас и научил бы непосвященных лечить просто названия болезней.
Наше искусство требует слишком уж мельчайшей точности в своей практике для таких, как он; он предпочел бы вылечить (вернее, убить) всех своих больных ртутью; он ведет себя как притворный гомеопатический шарлатан и укореняет в нашем искусстве позорную популяризацию: этот болтливый хвастун, этот человек, который для нас более вреден, чем все наши враги, будет одним из редакторов!
Я живу, чтобы это увидеть? Пусть каждый благородный человек воздержится от общения с этим самонадеянным болтуном.
Если вы продолжите быть строгим редактором «Архива» и с этого времени не будете печатать в нем ничего плохого, вы сохраните в чести свой журнал: Videatur [лат., пусть будет видно ] мои "Советы и предупреждения", я прошу вас напечатать в точности так, как написано».
Даджен, переведший это письмо, пишет в примечании:
«Очевидно, бойкот — не такое уж современное изобретение, как мы привыкли думать».
Однако протест Ганемана оказался неэффективным, и Хартманн справился лучше, чем ожидалось, и жил и умер, пользуясь большим уважением всех своих коллег-гомеопатов. Я не могу найти в «Архиве» следов этих "Советов и предупреждений", они, вероятно, были слишком сильными даже для верного Штапфа».
Пульман говорит:
«Протест Ганемана попал на благодатную почву, на которой стояли многие его последователи, и хотя они не могли найти никаких недостатков в руководстве Мюллера, которое строго соответствовало правилам гомеопатии, они подозревали Хартманна, написавшего книгу «Гомеопатическая терапия», чем навлек на себя неодобрение Ганемана.
Они хотели, чтобы на место Хартманна, одного из старейших учеников Ганемана, который еще не закончил учебу, был назначен Хомбург.
Мюллер отказался это сделать.
В результате Ганеман неоднократно заявлял в лейпцигской газете (Zeitung), что он не интересуется Институтом при таком нечистом руководстве, и были сформированы две партии: одна поддерживала Мюллера, другая — Ганемана».
Номера Zeitung тех дней заполнены письмами, поzвившимися из-за этого спора. Впоследствии Мюллер написал брошюру, в которой изложил историю всего дела.
Продолжение здесь
Комментариев нет:
Отправить комментарий