"Корыстные интересы и доказательная медицина" (перевод Зои Дымент)

Источник статьи: https://www.dietdoctor.com/vested-interests-and-evidence-based-medicine

Корыстные интересы и доказательная медицина

Джейсон Фунг, M.D.

(Перевод Зои Дымент)

Одна из самых больших проблем в медицине сегодня заключается в том, что академическая медицина продается по самой высокой цене. Под видом «Доказательной медицины» публике продается поддельный товар, и в результате люди страдают от ненужных, но прибыльных процедур и принимают ненужные, но прибыльные лекарства. Позвольте мне объяснить. Большая часть данных, которые мы используем в медицине, взята из эпидемиологических исследований, где что-то одно связано с чем-то другим. Легко доказать связь, но гораздо труднее доказать, что одна вещь вызывает другую, а мы именно это хотим знать.

Очень опасно принимать данные из эпидемиологических исследований, потому что на них влияет слишком много факторов, запутывающих картину. Именно так мы нанесли вред миллионам женщин, назначая гормональную заместительную терапию (ЗГТ), которая, как оказалось, привела их к раку. В конце 1990-х годов между женщинами, принимавшими ЗГТ, и уменьшением сердечных заболеваний была очень сильная связь – примерно 50%. Основываясь на этом надуманном доказательстве, миллионам женщин назначали эти препараты. Когда же испытания были окончательно завершены спустя десятилетие или около того, оказалось, ЗГТ НЕ уменьшали сердечную болезнь нисколько. Просто женщины, которые принимали ЗГТ, были здоровее многих из-за других факторов, и эти смещающие факторы объясняли очевидное снижение риска сердечных заболеваний.

Далее выясняется, что ЗГТ вызывают у женщин рак молочной железы. Когда назначение ЗГТ в 1980-х и 1990-х годах увеличилось, рак молочной железы также увеличился. И, разумеется, когда назначение ЗГТ уменьшилось, примерно в 2000 году, рак молочной железы также снизился на 6,7%. Почти ничего в медицине не вызывает такого рода устойчивое снижение рака, и пришли к выводу, что ЗГТ вызвал рак у миллионов женщин. Хуже всего то, что именно доктора способствовали возникновению этого вида рака, широко предписывая выгодное лекарство, основываясь только на фальшивых доказательствах и большом поощрении со стороны фармацевтических компаний.

Проблема не в фармацевтической компании, которая всегда будет делать то, что она может сделать, проталкивая свои лекарства. Обязанность компаний состоит в том, чтобы делать деньги для акционеров, а не в защите общественности. Проблема в том, что врачи и университеты имеют финансовые конфликты интересов, получая миллионы долларов от этих компаний. Обязанность врачей и университетов состоит в том, чтобы охранять общественное здравоохранение и научную истину, что намного сложнее, когда все ваши средства поступают от компаний, которые заинтересованы в доказательстве преимуществ своей продукции. Врачи и университеты, и все остальные в мире знают, что вы не станете кусать руку, которая вас кормит.

«Нью-Йорк таймс» сообщила о недавнем исследовании CABANA о катетерной абляции при фибрилляции предсердий. И вновь очень агрессивная, но прибыльная процедура стала широко распространенной без каких-либо доказательств. Однако широкое продвижение компаниями, занимающимися соответствующим медицинским оборудованием, привело к тому, что многие врачи стали доверять и применять этот непознанный метод. Как мы можем защитить от этого? Предполагается, что именно доказательная медицина должна осветить такие вопросы, и рандомизированные исследования докажут, что определенные процедуры / препараты работают либо нет. Отлично, правда? Ну, не в такой степени, как вам может показаться.

Предвзятые исследователи

Проблема в том, что, когда все эти испытания оплачиваются промышленностью, то доказательства крайне предвзяты. Если база доказательств предвзята, то доказательная медицина совершенно бесполезна. Одно дело сказать, что исследователь из Гарварда доказывает, что препарат XYZ лечит рак. Мы можем поверить в это. Но, другое дело, сказать, что производитель лекарства XYZ доказывает, что их препарат лечит рак. В этом случае почти никто из нас этому не поверит. Что же делать производителю лекарства XYZ? Все просто. Оплатите исследователям Гарварда миллионы долларов, чтобы провести исследование, но под таким углом, чтобы в результате казалось, что препарат XYZ как будто работает. Затем вы сможете заявлять, что именно исследователь из Гарварда доказал, что препарат XYZ лечит рак.

Это беспроигрышная ситуация. Производитель лекарств XYZ хочет получить «доказательства», которые «подтверждают» их препарат. Гарвард хочет получить доллары. Исследователь доволен долларам и престижем «доказывания» лекарства. На самом деле практически не имеет значения, действительно ли препарат работает или нет. Фантастически легко спроектировать пробную версию и выровнять результаты, как мы скоро увидим. Кто же единственный неудачник? Общественное здравоохранение. Оно тратит деньги на бесполезные или опасные лекарства, и люди умирают. Для университетов и врачей, наполняющих свои карманы, выбора фактически не остается.

Недавно «Нью-Йорк таймс» опубликовала статью, описывающую, как NIH, ведущее американское агентство по исследованиям в области здравоохранения, предотвратило исследование на 100 миллионов долларов. Это исследование должно было ответить на вопрос, является ли умеренное употребление алкоголя полезным для здоровья. Это большой вопрос, потому что многие эпидемиологические данные подтверждают эту гипотезу, но эти данные можно рассматривать только как гипотезу, а не окончательные. Итак, NIH решил провести рандомизированное исследование по этому вопросу, чтобы решить вопрос. Но исследователи из Гарварда получили все деньги от алкогольных компаний. Пять крупных пивных компаний, такие, как «Карлсберг», согласились выполнить большую часть проекта. Это сумасшествие и, очевидно, исследователи становятся заинтересованными в определенном результате, потому что, если они финансируются пивными компаниями, то они будут намного, намного более склонны находить результаты, благоприятные для производителей пива.

 Рассмотрим случай с подслащенными напитками. При анализе всех испытаний, связывающих подслащенные напитки с ожирением, исследователи обнаружили 60 опубликованных статей. В 26 из найденных статей не было никакой ассоциации, а 34 обнаружили положительную связь, т.е. что сахар связан с ожирением. Довольно близко, не так ли? Если вы не знали о конфликте интересов, тогда вы могли бы подумать, что не ясно пока, вызывает ли сахар ожирение или нет. Но если мы покажем, какие статьи были профинансированы сахарной промышленностью? 

Вот что вы увидите: 25 из 26 (96,2%) статей, показывающих, что сахар НЕ связан с ожирением, финансировались сахарной промышленностью! Когда вы смотрите на статьи, в которых сахар был связан с ожирением, только 1 исследование из 34 (2,9%) финансировалось сахарной промышленностью. «Научный» результат был основан почти полностью на том, кто платит исследователям. Профессора и врачи университета продали свои научные мнения и честность по высокой цене. 

Исследователи из Университета Торонто, например, д-р Джон Зивенпипер, регулярно выходят в национальные СМИ, заявляя, что сахар является практически здоровой пищей. Оказывается, его группа получает миллионы долларов за это мнение. Конечно, звучит намного лучше: «Доктора из Университета Торонто говорят, что сахар не связан с ожирением», чем «Исследование компании «Сахар» показывает, что сахар не связан с ожирением».

Предвзятое исследование и избыточное предписание лекарств

То же самое касается лекарств. Доктор Асейм Малхотра, британский кардиолог, написал статью под громким заголовком, в которой описал одну из самых коварных проблем современной медицины: избыточное предписаниелекарств, в основном из-за предвзятых исследований. Статины являются одним из самых прибыльных классов лекарств в течение последних 20 лет. Но почти все испытания этих препаратов широко финансировались самими компаниями. В чем проблема? Не секрет, что докторам и университетам выплачиваются миллионы долларов, чтобы выполнить эти испытания, которые должны показать, что статины – лучшая в мире вещь и уступают разве что ломтю хлеба.

Где какие-либо проекты по статинам, финансируемые не лекарственными компаниями? Есть и такие. Исследование ALLHAT, в котором участвовало более 10000 пациентов, показало, что прием правастатина НЕ уменьшал сердечные заболевания. Интересно, что это исследование почти забыто во всей рекламной компании, в которой участвуют врачи, утверждающей, что статины настолько поразительно полезны для здоровья, что их практически следует сравнить в этом с витамином С. Почти все исследования, финансируемые производителями, показывают, что статины спасают жизни. Единственное крупное исследование, не финансируемое производителями лекарственных средств, показывает, что он практически не влияет на первичную профилактику.

Этот финансовый конфликт интересов – не просто академические размышления. Люди умирают. Например, возьмите опиоидный кризис. Лекарственные компании платили много денег врачам, чтобы они назначали опиоиды. Люди стали зависимыми, и многие умерли. CNN показало, что группа врачей, получивших более 10000 долларов от опиоидной компании, назначила лекарства на сумму 1,2 миллиона долларов, по сравнению с врачами, получившими менее 20 долларов от фармацевтических компаний: они назначили лекарства только на 34000 долларов.

Решение действительно очень простое. Устранить все финансовые конфликты интересов в исследованиях. То есть, если исследователь работает в Гарварде, то он оплачивается Гарвардом, а не фармацевтической компанией. Если исследователи из Гарварда хотят опубликовать исследование, то оно должно финансироваться Гарвардом, а не какой-либо фармацевтической компанией, которая платит миллионы долларов, чтобы получить нужный им результат. Если вы работаете в университете, вам не разрешается получать какие-либо деньги от кого-либо другого. Эти правила действуют практически для любой другой профессии. Но для исследований в медицине получение денег при высокой заинтересованности в результатах не только разрешено, но стало стандартной рабочей процедурой.

Некоторые скажут, что тогда не будет денег на исследования. Я говорю: «Ну и что?». Вы полагаете, что предвзятое исследование лучше, чем никакое? Это скорее напоминает утверждение, что коррумпированный полицейский лучше, чем никакой. Я бы предпочел не проводить исследований, чем проводить предвзятые.