Оригинал здесь: //hpathy.com/homeopathy-papers/if-homeopaths-dont-learn-from-their-history-1847-2023/
(перевод Зои Дымент)
Сью Янг
Историк гомеопатии Сью Янг дает представление о борьбе и эволюции гомеопатии в 1847-2023 гг.
В нынешнем политическом климате после пандемии Covid 19 2020-2023 годов гомеопатии снова пора гордо выйти из тени. В течение двух десятилетий нас не признавали как культурное явление, мы подвергались нападкам троллей, сплетников и корыстных людей, которые раскручивали фальшивые новости и добавляли к глубокой травме пандемии смертельные угрозы своими злобными, яростными и язвительными плевками.
Теперь британское национальное настроение пробуждается, моргая на дневной свет, чтобы подобрать остатки нашей прежней «нормальной» жизни, которая, по правде говоря, больше не существует. Итак, теперь наше гомеопатическое сообщество должно объединиться и сделать шаг вперед, чтобы объявить о нашем законном месте в нашем «новом нормальном» мире. Или мы все еще «зависимы от нашей собственной междоусобной войны?»
Итак, какова наша прошлая история, из которой мы должны извлечь уроки?
В 1835 году Поль Франсуа Кюри (1799-1853), французский ортодоксальный врач, обратился к гомеопатии и стал учеником Христиана Фридриха Самуэля Ганемана (1755-1843), немецкого ортодоксального врача, разработавшего радикально новый медицинский метод лечения под названием гомеопатия.
В 1842 году Уильям Лейдлер Лиф (1791–1873), один из самых богатых торговцев шелком в лондонском Сити, имевший обширные деловые интересы во Франции, оплатил Полю Франсуа Кюри открытие Лондонского гомеопатического медицинского инст института по адресу Ганновер-сквер, 17, Лиф (1842–1849), это первая школа гомеопатии в Великобритании.
Еще две гомеопатические больницы вскоре открыли свои двери. Это Ганемановский госпиталь на Блумсбери-сквер, 39, Кюри (1847-1853) и Ганемановское медицинское общество на Булстроуд-стрит, 16, Лондон, Эппс (1850–1859).
Все эти три больницы были благотворительными учреждениями, которые субсидировали бедных и взимали плату с богатых. Их цель заключалась в том, чтобы помочь бедным как пациентам или лечить их амбулаторно. Они также предлагали студентам-медикам условия для обучения в качестве профессиональных гомеопатов и врачей-гомеопатов, а для желающих получить знания о гомеопатической доктрине - на практике у постели больного или на клинических лекциях в школе при больнице, чтобы они могли стать непрофессиональными гомеопатами.
Эти гомеопатические больницы также породили множество поддерживающих ассоциаций и обществ.
• Английская гомеопатическая ассоциация EHA (1844-1849).
• Британская гомеопатическая ассоциация BHA (1847–1849), она возродилась (1902–2020) и теперь называется с 2000 «Гомеопатия Великобритании».
• Британское гомеопатическое общество BHS, Куин, (1844-1944), ныне факультет гомеопатии с 1944.
Гомеопатия в то время была зарождающейся, популярной и ею горди лась наша страна. Было много гомеопатических небольших дочерних ассоциаций, обществ и сторонников, аптекарей и аптек, вырастающих по всей нашей земле, как маргаритки, чтобы удовлетворить спрос на наши лекарства, услуги и литературу для обычной продажи или по почте.
Дешевые и легкодоступные брошюры и лекарства сделали гомеопатию понятной для населения, и многие люди стали гомеопатами-непрофессионалами, особенно женщины, окруженные своим семейством и отвечающие за своих детей и близких.
Многие обычные люди также захотели стать профессиональными гомеопатами, и большое количество ортодоксальных врачей отреклись от гомеопатии, чтобы стать врачами-гомеопатами. Эта спешка с переходом в гомеопатию вызвала крайне неприятную тактику террора со стороны ортодоксальной Старой медицины, но наша Новая медицина продвигалась вперед и процветала под натиском оскорблений, которые они получали.
Имейте в виду, что наши гомеопатические предки во всех многочисленных гомеопатических ассоциациях, больницах и учреждениях оставались близкими и сердечными, несмотря на их трудное рождение и многочисленные междоусобицы за кулисами. В то время все помниоли, что они были гомеопатическим сообществом, скованное их недоброжелателями в тот момент, когда они выходили за пределы этих защитных анклавов.
Наш первый урок из нашей истории — это внутренняя междоусобная деформация, вызванная нашими врагами. Правда в том, что в то время гомеопатия разваливалась на части. Но мы действовали и на наших недоброжелателей, которых также разрывала междоусобная борьба.
Краткая версия:
• Первоначально Лондонский гомеопатический медицинский институт на Гановер-сквер, 17, Лиф (1842-1849) и Ганемановский госпиталь на Блумсбери-сквер, 39, Кюри (1847-1853) потерпели неудачу, потому что их правление состояло из ревностных, несколько наивных людей, не привыкших к реальной медицинской политике Старого Света и их установленному этикету. Обе больницы разрешали сотрудничество с врачами-гомеопатами, непрофессионалами и профессиональными гомеопатами, и обе потерпели неудачу, когда умер Поль Франсуа Кюри.
• Официально созданная в мае 1845 г., через тринадцать месяцев после образования BHS, EHA имела приблизительно 560 членов. BHS, EHA и Ганемановское медицинское общество на Булстроуд-стрит, 16, Лондон, Эппс (1850-1859) разрешали общение с докторами-гомеопатами, непрофессиональными гомеопатами и профессиональными гомеопатами.
• К 1849 г. BHA объединилась с EHA и насчитывала 1300 членов, чего было достаточно для основания больницы. Эти обновленные BHA и BHS определенно не допускали ассоциации с непрофессиональными гомеопатами или профессиональными гомеопатами. В конце концов появились Лондонский гомеопатический госпиталь на Голден-сквер, 32, Куин (1849-1859), затем Лондонский гомеопатический госпиталь на Грейт-Ормонд-стрит, Куин (1859-1947), затем Королевский лондонский гомеопатический госпиталь (1947-2010), теперь называемый Королевская лондонская больница интегрированной медицины (2010), возникшая из пепла.
Длинная версия:
Корни этой щекотливой проблемы лежат в Основополагающих принципах Ганемана, в которых четко сказано, что непрофессиональные гомеопаты и профессиональные гомеопаты должны практиковать наравне с врачами-гомеопатами, имеющими медицинскую квалификацию.
Медицинское равенство, медицинская свобода, сексуальное равенство и социальное равенство находили сь в сердце гомеопатии с самого начала ее существования. Эти человеческие свободы также распространяются на пациентов, которые должны быть свободны в выборе лечения по своему выбору. Человеческая свобода была безусловной и непререкаемой основой нашей Новой медицины и основой психического здоровья человека.
Вторая жена Ганемана Мари Мелани д’Эрвильи Готье Ганеман (1800–1878) была профессиональным гомеопатом, как и многие ученики и студенты Ганемана, которые обучались вместе с врачами-гомеопатами. Половое равенство, дарованное Ганеманом Мелани, сильно расстроило некоторых врачей-гомеопатов и почти всех врачей Старой медицины, но Мелани была безусловно необходима Ганеману, его основополагающим принципам и его вдохновляющей и поразительной профессиональной практике в Париже.
Ганеман сильно страдал от помпезности и протекционизма Старой медицины на протяжении всей своей долгой жизни. Он был радикальным врачом-гомеопатом, привыкшим бороться за свой угол, и чувствовал себя как дома в революционной Франции, где он нашел убежище в последние десятилетия своей жизни.
Ганеман глубоко верил, что женщины являются естественными целителями в доме и должны иметь равные права с обычными гомеопатамив больничной палате. Моральная свобода практиковать медицинское равенство была одним из его непоколебимых основополагающих принципов, и это было просто!
Ганеман никогда не забывал своего революционного рвения, а Мелани была вполне раскрепощенной женщиной своей эпохи, смутьяном. Они решили отправиться прямо в Париж, чтобы жить и работать в тот самый момент, когда началась Французская революция (1789–1799). Эта утопическая пара вспугнула укоренившиеся предрассудки Старого Света и их ревниво охраняемые женоненавистнические и ксенофобские мыслительные пузыри, которые веками действовали как средневековые гильдии. Их видение Нового Света было крайне ужасающим.
Доктор гомеопат Джеймс Джон Гарт Уилкинсон (1819–1899) был абсолютно счастлив, когда его жена Эмма Энн Марш Уилкинсон (1814–1886) практиковала в качестве непрофессионала-гомеопата и прописывала гомеопатические средства своим детям и своим пациентам.
Поэтому Гарт твердо стоял на стороне ЕГА и твердо поддерживал Ганемановский госпиталь на Блумсбери-сквер, 39, Кюри (1847-1853). Это большое стадо британских гомеопатических лисиц среди наших британских гомеопатических цыплят было сердцевиной нашей проблемы и рассекало инакомыслием сердце нашей Новой медицины до образования 4Homeopatia в 2013, когда все эти разделения полностью исчезли перед лицом современных атак троллей, за что мы очень благодарны нашим недоброжелателям.
Два непрофессиональных гомеопата, Уильям Лайдлер Лиф и Мармадюк Блейк Сэмпсон (1809–1876), английский журналист в Таймс (1785) в течение тридцати лет и первый председатель BHA, предложили Полю Франсуа Кюри, врачу-гомеопату, стать президентом Лондонского гомеопатического медицинского института на Ганновер-стрит, Лиф (1842-1849), но непрофессиональные гомеопаты, профессиональные гомеопаты и некоторые из врачей-гомеопатов считали, что все должны быть равны, и их это не устраивало. Они хотели коллективного управления, что, к сожалению, было в то время слишком утопическим шагом для нашей Новой медицины. Кроме того, номенклатурный титул президента традиционно присуждался вышедшим на пенсию клиницистам, но Поль Франсуа Кюри не хотел уходить из практики или возвышаться высоко над своими коллегами-эгалитаристами. Это выпустило еще одну лису в наш гомеопатический курятник.
Сэмпсон привык больше управлять газетой, но подкомитет правления ЕГА был полон гомеопатов-непрофессионалов и профессиональных гомеопатов, неопытных в принятии экономических и реальных политических решений. Непрофессиональные гомеопаты, профессионалы и большинство врачей-гомеопатов были глубоко оскорблены тем, что наша Новая медицина каким-то образом подражает Старой медицинской практике.
Возник полный беспорялок, вылившийся в неподобающую ссору между Сэмпсоном и Ричардом Уолтером Хертли (1820-1889), английским ортодоксальным врачом, который обратился к гомеопатии, чтобы стать патроном в BHS и почетным секретарем EHA, и Джорджем Наполеоном Эппсом (1815–1874), в 1840 году фармацевтом-гомеопатом на Аппер-Кинг-стрит, 30, Блумсбери.
В результате трое гомеопатов немедленно ушли в отставку, оставив Пола Франсуа Кюри и Джорджа Наполеона Эппса единственными докторами-гомеопатами, работающими в Лондонском гомеопатическом медицинском институте, 17, Ганновер-сквер, Лиф (1842-1849).
• Эдвард Чарльз Чепмелл (1820-1885), немецко-британский врач Ганемановского госпиталя на Блумсбери-сквер, 39, Кюри (1847-1853), врач Лондонского гомеопатического медицинского института, 17, Ганновер-сквер, Лиф (1842-1849), член BHS, почетный член BHA и член Ганемановского медицинского общества на Булстроуд-стрит, 16, Лондон, Эппс (1850–1859).
• Эдвард Гамильтон (1824-1899) [британский ортодоксальный врач, который обратился к гомеопатии, чтобы стать врачом в Лондонском гомеопатическом госпитале по адресу Голден-сквер, 32, Куин (1849-1859), член Линнеевского общества и Зоологического общества (1788 год) и казначей BHS.]
• Джозеф Лори (1829-1865), английский ортодоксальный врач, перешедший в гомеопатию, чтобы стать доктором гомеопатом, врач-консультант в Ганемановском госпитале на Блумсбери-сквер, 39, Кюри (1847-1853), член BHS, член Ганемановского медицинского общества на Булстроуд-стрит, 16, Лондон, Эппс (1850–1859).
Как следствие, Сэмпсон и Хертли покинули EHA, чтобы сформировать BHA с единственной целью объединить непрофессиональных гомеопатов, профессиональных гомеопатов и врачей-гомеопатов в одну организацию. Они надеялись, что это отдалит их новый BHA от Лондонского гомеопатического медицинского института, Гановер-сквер лиф, 17 (1842-1849) и установит более тесную связь с BHS для поддержки нового Лондонского гомеопатического госпиталя по адресу Голден-сквер, 32, Куин(1849-1859). Из-за этой ожесточенной борьбы Мэтью Джеймс Чепмен, вице-президент BHS, выступил за роспуск EHA. Полнейший беспорядок!
В 1849 году Фредерик Херви Фостер Куин (1799-1879), британский ортодоксальный врач, перешедший в гомеопатию, чтобы стать врачом-гомеопатом, личный ученик Ганемана и один из самых первых гомеопатов в Великобритании, в конце концов был вынужден действовать. Хотя Куин полностью соглашался с позицией Ганемана по этому вопросу и понимал ее, он знал, что она просто не будет соответствовать британской реальной ситуации, поэтому он не мог одобрить непоколебимый подход Пола Франсуа Кюри.
Указ о выборе врачей-гомеопатов только из рядов BHS, единственного оставшегося профессионального реестра гомеопатов, чисто и эффективно удалил со сцены любых непрофессиональных гомеопатов и профессиональных гомеопатов. Это досадное осложнение создало препятствия к созданию Лондонского гомеопатического госпиталя по адресу Голден -сквер, 32, Куин (1849-1859) за счет Лондонского гомеопатического медицинского института на Гановер-стрит лиф, (1842-1849), который вскоре после этого закрылся.
Куин также выдвинул условие, согласно которому ни один гомеопат-непрофессионал или профессиональный гомеопат не сможет «…вмешиваться в медицинские (клинические) вопросы…». Сэмпсон и Хертли добились от Куина условия, согласно которому непрофессиональные гомеопаты и профессиональные гомеопаты могут оказывать некоторое влияние на назначение врачей-гомеопатов, хотя все клиницисты должны быть членами BHS. Было решено, что, хотя непрофессиональные гомеопаты и профессиональные гомеопаты не могут принимать никаких клинических решений, врачи-гомеопаты не могут принимать реально политические управленческие решения по основанию, финансированию или управлению больницей и, по сути, зависят от «… профессионального опыта непрофессионалов...» в этом.
Другими словами, непрофессиональные гомеопаты, профессиональные гомеопаты, врачи-гомеопаты и их сторонники нуждались друг в друге и должны были прийти к разумному профессиональному соглашению.
Как обсуждалось ранее, все согласились, что непрофессиональные гомеопаты, профессиональные гомеопаты и врачи-гомеопаты по-прежнему любят и нуждаются друг в друге. Вместе они согласились поддерживать свой коллективный BHA, который будет работать свободно, пока не появится предполагаемая гомеопатическая больница.
Членам BHS было предоставлено почетное членство в BHA, но не наоборот, и две организации стали сращиваться нераздельно, пока Лондонский гомеопатический госпиталь по адресу Голден- сквер, 32, Куин (1849-1859) наконец не открыла свои двери. По сути, Куин, Сэмпсон и Хертли совершили успешный государственный переворот. Вскоре после этого, в 1849 году, Сэмпсон автоматически передал членство в EHA BHA, тем самым выполнив условия соглашения, достигнутого с BHS. Уфф!
К сожалению, этому решительно противостояли на двух фронтах:
1. Ограничение найма клиницистов членами BHS исключило из участия в выборах 1800 объединенных членов BHA, которые ранее могли голосовать при наборе персонала.
2. BHS была ограничительной в других отношениях, которые расстраивали всех, потому что это была «частная» организация, правила которой дополнительно ограничивали членство, требуя, чтобы 4/5 ее кворума из пяти членов давали согласие на назначение любого предложенного клинического члена BHS.
Это было довольно строго и потенциально могло исключить «сливки» британской гомеопатии без всякой веской причины, кроме конфликта личных качеств. Это также привело бы к объединению в один профессиональный орган, у которого не было бы гарантий постоянства или выживания в шумной и жестокой профессиональной среде, что не было бы хорошей деловой практикой для любой полноценно функционирующей профессии.
Когда это стало очевидным, в новом Гомеопатическом ганемановском госпитале на Блумсбери-сквер, 39, Кюри (1847-1853) Джон Чепмен (профессиональный гомеопат или издатель?) (1821-1894), Мэтью Джеймс Чепмен [ история Чепмена слишком сложна, чтобы обсуждать ее здесь], Чепмелл и Джозеф Хэндс (1816–1865), британский ортодоксальный врач, обратившийся к гомеопатии, чтобы стать врачом-гомеопатом, член медицинского совета Ганемановского госпиталя на Блумсбери-сквер, 39, Кюри. (1847-1853) немедленно подали в отставку и отказались иметь какое-либо дальнейшее отношение к BHS. Дэвид Уилсон (1811–1889), ортодоксальный врач, перешедший в гомеопатию, чтобы стать врачом-гомеопатом, хирург в Ганемановском госпитале на Блумсбери-сквер, 39, Кюри (1847–1853), член BHS, также немедленно ушел в отставку.
Эта междоусобная гомеопатическая политическая борьба была профессиональной необходимостью в нашем развитии и увлечении Новой медициной, а обращение и вербовка продвигались и продолжались быстрыми темпами все это время. Очевидно, политическая подоплека о профессионального отступничества ничуть не остановила Гарта, потому что одним махом разрешила его финансовый кризис. Жизнь Гарта улучшилась ровно настолько, чтобы он смог немного ослабить пояс и оправдать лошадь и карету. Причиной такого улучшения состояния было его обращение к гомеопатии. Хотя гомеопатия была выкована в жару этого огня, она продолжала расти и развиваться в течение следующих двух столетий.
Племянник Гарта Уилкинсона Клемент Джон Уилкинсон-младший (1860-?). сказал нам, что Гарт соглашался с первоначальными основополагающими принципами Ганемана: «... Возможно, однако, был практикующий врач, который в душе был менее привержен этой профессии. Почти с самого начала он отменил бы эту профессию и открыл бы лечение больных для всех, кто решил заниматься этим, возлагая на них одинаковую ответственность независимо от того, имеют ли они формальную квалификацию или нет. Степени и дипломы не давали бы никаких привилегий, если бы Уилкинсону позволили идти своим путем…». Таким образом, Гарт на протяжении всей своей жизни оставался близким со многими из своих коллег по Старой и Новой медицине любого толка и к этому времени уже проявил себя как полноценный видный дипломат!
Тем не менее, за кулисами это раскололо наше гомеопатическое сообщество, и раскол длился до тех пор, пока не были основаны возрожденные BHA в 1902 и Общество гомеопатов SOH в 1977. Сегодня, в горниле непрекращающихся нападок троллей на нашу Новую медицину, 4Homeopathy (2013) выковала солидарность и дружбу. Хотя врачи-гомеопаты не могут нанимать непрофессиональных гомеопатов или профессиональных гомеопатов в клиники, непрофессиональные гомеопаты и профессиональные гомеопаты получили право существовать в своей собственной шкуре. Это эффективно объединило все наше гомеопатическое братство, чтобы противостоять очередному столетию злобы, стычек и сарказма со стороны экономических корыстных интересов, поскольку наша Бесконечная история вечно раскачивает Небесный маятник.
Как ни странно, но факт, который мы узнаём из нашей истории, что наш первый урок и наш последний, непреходящий урок состоит в том, что гомеопаты и наши недоброжелатели — это две змеи, свернутые друг с другом вокруг кадуцея нашего врачебного искусства, британской медицины, и мы выкованы вместе как двойственное единство невесомой уникальности.
Комментариев нет:
Отправить комментарий