Богер, Поиск симилиума (перевод Зои Дымент)

Источник здесь

Поиск симилиума

С. М. Богер

Сначала мы наблюдаем более крупные объекты, научаясь различать их при повторном наблюдении. Попытка втиснуть факты в предвзятые мнения и теории была, до последнего времени, дорогой, по которой шел весь мир, и медицина двигалась по ней вполне решительно. Теперь, однако, мы настолько поглощены изучением мелочей, что едва видим огромный лес, в котором трудимся. Разрушительные войны и хирургические холокосты, характерные для обоих периодов, просто показывают, насколько горьким является плод такого мышления.

Если, не имея определенной цели, мы сворачиваем в сторону на каждом перекрестке, в конце нашего путешествия мы не столкнемся с озарением. Предположительно, склонность к странствиям подразумевает отсутствие определенных идеалов – я полагаю, это довольно серьезный недостаток. Позвольте мне указать здесь, что отсутствие бескорыстной преданности общему благу является причиной большинства наших болезней, особенно у врачей. Для общественности это случай, когда мнимые потребности были очевидны.

Взгляд на Материю Медику вызывает удивление, что кто-либо или даже несколько человек не рискнули ее индексировать. Это также одна из причин, почему наши реперториумы не могут привлечь студентов и не всегда работают даже в руках экспертов.

Если принять за аксиому, что эффективность практически определяется простотой операции, то большой труд по правильному сбору и разработке клинических картин и, наконец, нахождению симилиума подразумевает, что наши методы все еще очень сырые. Делая это, большинство из нас пробуют один курс, затем другой, пока мы не разработаем такой, который лучше всего подходит для нашего собственного менталитета, тем самым наш труд становится довольно эффективным, и мы хорошо справляемся с работой. Результатом является довольно поразительный успех, способный поддержать наш интерес и заставить почувствовать близкое присутствие лучшего и более полного постижения ситуации.

Поскольку разные науки вначале заметили этот свет, а уже потом смогли уложить в схему факты природы, мы с большим удовлетворением отмечаем, что они довольно единообразно склоняются к поддержке закона подобия. С этой точки зрения были разработаны, хотя и недостаточно, этиология, анамнез и наследственность при передаче болезни, и тем более недостаточно это применяется в гомеопатической практике. В большинстве случаев мы удовольствовались наблюдением последовательных фаз заболевания или прямым наследственным смещением, имеющимся в рассматриваемом случае, что было правильным, но малоценным, потому что исследование не шло достаточно далеко.

Связанные лица, известные как родственники по крови, неизменно передают определенную склонность к болезням, так что, отметив десять или пятнадцать ближайших кровных родственников и их жалобы как можно точнее, мы можем перечислить относительные пропорции различных присутствующих тенденций. Такие результаты показывают, что влияние родителей сказывается в половине случаев. Бабушка с дедушкой и дети – следующие самые сильные факторы. Остальное – особенности, идущие от еще более ранних предков, и имеют очень стойкий вид.

Обычно оказывается, что имеющиеся у пациента симптомы являются усилением наследственных данных, в то время как сравнение двух серий обычно указывает на такие рубрики в реперториуме, что мы быстро обнаруживаем наиболее подобные лекарства. Это особенно полезен в тех случаях, которые Ганеман считал самыми сложными.

Вот пример такого подхода. Пациент чудесно улучшился в течение нескольких месяцев посте того, как была принята Пульсатилла 12X, три дозы, с интервалом в двенадцать часов.

Тщательное обследование показало, что 16 элементов болезненности у его ближайших родственников: у семи были признаки ревматизма, у двух – брюшной тиф, у двух – пневмония, у двух – дизентерия, у одного – сепсис и еще у одного – больное сердце и геморрагия. Беглый взгляд на соответствующие рубрики из реперториума указал на Фосфорус, Пульсатиллу и Сульфур. Показания, на основании которых была назначена Пульсатиллу, не рассматриваются ни в коей мере как его характеристики, но все же в этой схеме они становятся индивидуалистическими, следовательно, решающими.

Позвольте мне подчеркнуть научную точность и скорость этого метода, который начинается с самоочевидных и объективных общих выводов и результатов, с использованием субъективных ощущений и психических симптомов для окончательной дифференциации. Более того, он прокладывает свой собственный путь через реперториум к глубоко действующему конституциональному лекарству пациента.

ОБСУЖДЕНИЕ

Доктор Кричбаум: Предположим, что человек мало знает о гомеопатии, что из этого получится?

Доктор Богер: Если человек мало знает о гомеопатии, это способ узнать.

Доктор Кричбаум: Это механический подход, правда?

Доктор Богер: Нет. Для окончательной дифференциации используются субъективные ощущения и психические ощущения.

Доктор Кричбаум: Вы полностью полагаетесь на это, не добавляете немножко доктора Богера в свой выбор?

Доктор Богер: Это не обсуждается.

Доктор Кричбаум: Нет, это нужно обсудить. Я скажу откровенно, что я не понял, куда вы клоните, а меня считают довольно хорошим врачом и довольно хорошим гомеопатом.

Доктор Э. М. Грэмм: Я думаю, что доктор Богер поставил вопрос, который представляет огромную важность для врачей-гомеопатов, которые хотят точно назначать лекарства. Я должен с сожалением отметить, что большинство моих друзей, которые делают точные назначения, при рассмотрении семейной истории, принимать многое как должное. Когда я взял на себя ответственность руководить дерматологическим отделением Ганемановского диспансера, вначале у меня была идея, которой придерживается большинство наших хороших гомеопатических врачей: проявления болезни на коже свидетельствует более или менее о наследственности, и мы приветствуем возможность исследовать вопрос; и среди моих друзей мало так называемых чистых гомеопатов, которые в тот момент, когда они видят кожную болезнь, не думают, что ребенок наследовал ее. Наши старые труды ведут к такому выводу.

Доктор Богер указывает на метод, с помощью которого можно проверить для себя, имеется ли в данном случае наследственное влияние или нет. Другими словами, следуя его предложению, предположение, что наследственность является фактором в данной болезни, становится уверенностью, когда оно доказано на практике. Назначение при допущении не охватывает совокупность симптомов пациента. Доктор Богер получает свои данные от ближайших родственников; он идет назад, к предыдущему поколению; затем входит в историю менее кровно связанных родственников и т. д. Наконец, он фокусируется на полученной о пациенте информации и делает то, что должны делать гомеопаты, – дифференцирует свое лекарство. Его план получения истории случая – получения информации о наследственности – восхитителен. Следуя этому плану, мы не сможет делать то, что делают многие из нас, пытаясь практиковать гомеопатию – представлять, что мы знаем наследственность, когда видим болезнь.

Доктор Ордс: Я думаю, учитывая тот факт, что истории родственников наших пациентов могут быть очень дефектными, история, которую мы получаем, частично неверна. Мы знаем, что с точки зрения диагноза, возможно, 40% или 50% поставленных диагнозов неверны. Если это так, может ли быть по-другому в этих семейных историях, и врач тогда будет основывать свой рецепт на чем-то частично ложном?

Доктор Леман: Я работал в том же направлении, что доктор Богер, в течение ряда лет, и нашел много полезных доказательств практически во всех испытаниях в этом направлении. В связи с этим методом экспертизы я время от времени проверял глаза в поисках наследственной проблемы. Сейчас под моим наблюдением находится молодой человек в возрасте около 18 лет, довольно слабым во всех своих делах, не способным выполнять работу и упражнения, обычные для мальчика его возраста. Был сделан рентген его легких, который показал ряд больных участков. Диагностирован был, конечно, туберкулез, а при обследовании глаза не было воспалительных участков, хотя на нем обнаружились многочисленные прожилки из-за лимфатических наследственных проблем, исцеленных в пренатальном состоянии. Теперь диагноз и история болезни были согласовано, и это повлияло выбор лекарства, потому что все эти вещи имеют значение, потому что каждое лекарство имеет патологию, и если ваша лимфатическая система повреждена с самого начала, и вы знаете, средства, которые имеют влияние при такой патологии, вы сразу же имеете лейтмотив лекарства. Тогда вы можете вернуться назад, и почти всегда вы получите подтверждающие симптомы. Это только помогает нам найти лекарство.

Доктор Кустисс: Я хотел бы задать доктору Богеру один или два вопроса, возможно он проиллюстрирует обсуждение примерами. Вы говорите, что не используете реперториум обычным способом, как изначально задумано. Как тогда мы можем попробовать этот метод и использовать его – расскажите нам, как добиться этого с помощью инструментов, которые мы должны использовать.

Нет сомнений, что мы все являемся суммой наших предков, и это обязательно так и должно быть, что многие из наших тенденций и тому подобное связаны с этим фактом. Тенденции означают также склонность к некоторым заболеваниям. ТВ этом нет никаких сомнений. Если доктор Богер может рассказать нам, как справиться с этими вещами с помощью имеющегося реперториума, тогда у нас будет шанс разобраться в том, о чем он говорит.

Президент Ундерхилл: Я имел удовольствие познакомиться с этим документом в некоторой степени, но не настолько, как хотелось бы. Я был так занят другими делами. Некоторые вопросы вызывают сомнения, например, заполнение свидетельств о смерти – причина смерти. У меня было мало возможностей узнать мнение врачей при обсуждении того, что писать в свидетельстве о смерти. Я связан с одним госпиталем старой школы. Я там даже Президент Совета попечителей, и иногда я вижу, как врачи собираются вместе и обсуждают этот вопрос. Они, как правило, приходят к такому выводу: «Не от того, от чего умер пациент, но то, относительно чего вы не можете доказать, что он не умер от этого" – вот что указывают в свидетельстве о смерти.

Я не знаю, каков счет у доктора Богера. Мы с сыном имеем доступ к большому количеству записей о случаях, записей, которые в основном составлены врачами старой школы, которые гордятся тем, что умеют делать такие записи. Они представляют врачей, которые связаны с крупнейшими больницами в Филадельфии. Когда я уезжал из города, я оставил эту статью своему сыну и попросил его составить табличку с фактами, которые он считал возражениями против этого метода нахождения подобия. Его выводы следующие:

«Возражения против такого метода анализа с помощью реперториума, по-видимому, следующие:

(A) Информация, полученная относительно семейной истории, в лучшем случае сомнительна. Даже причина смерти в полученных историях искажена 50% или более. Пациент редко может дать точную информацию о болезнях даже в своей семье.

(B) В большой семье с несколькими братьями и сестрами во многих случаях каждому члену требуется другое гомеопатическое лекарство, хотя, очевидно, являются наследниками одной и той же родовой патологии.

(C) Похоже, что этот метод основывает назначение больше на патологии, чем на симптомах.

(D) Существующие реперториумы содержат мало патологических рубрик и прувинги

 большинства гомеопатических лекарств не доводились до структурных изменений у пруверов, за исключением прувингов, проведенных австрийским Обществом, поэтому лекарства, перечисленные в патологических рубриках, могут не включать подобнейшее.

(Подписано) Евгений Ундерхилл, JR., M.D.».

В этой статье есть некоторые моменты, которые, как я вижу, могут быть очень полезны. Этот способ может привлечь наше внимание к группе лекарств, но он не указывает на конкретное лекарство. Оно может дать нам класс лекарств, из которого можно довольно легко выбрать симилиум, и с этой точки зрения он мне кажется очень ценным вкладом.

Доктор Богер: Замечания доктора Ундерхилла очень уместны. Но что такое наследственность?

Наследственность на 50% родительская, 25% от бабушек и дедушек, а остальные – от еще более дальних предков. Наследственно вы получаете, в определенной степени, склонность к определенному формированию ткани и психическим отклонениям, особенно, как показывают примеры, более далекие, то есть не от отца и матери.

Мы не только берем то, что пациент унаследовал, но берем родственные чувства, принятые в семье, также как историю самого пациента, это даст вам группу рубрик, из которых можно выбрать окончательное.

Доктор Кричбаум: Я понимаю, что у вас есть одна рубрика о состоянии крови, но что за состояние крови – на мой взгляд, в этом нет ничего определенного, ничего, что вы могли бы взять за общий симптом. И я говорю сейчас твердо, что половина случаев, которые мы рассматриваем, не могут быть реперторизированы и разрешены, если мы не возьмем что-то характеристическое и не знаем ничего характеристического, указанного в Материи Медике. Доктор Филд говорит, что его реперториум с этим справится, но я не верю этому. Единственный способ научиться пользоваться реперториумом – знать свою Материю Медику.

Доктор Богер: Реперториум находится в уме человека, а нее в книге. Вы используете Реперториуму так, как вы можете использовать его.

Доктор Кричбаум: Кто-то другой может найти больше симптомов.

Доктор Богер: Это правда, но этот человек получил Игнатию.

Доктор Кричбаум: Ну, если бы вы дали ему Нукс, было бы лучше.

Доктор Кричбаум: Предположим, вас попросили сделать работу плотника, сделать тачку, и вам дали различные куски, но вы ничего не знаете об этом. Пусть вы занимаетесь этим три недели и делаете эту тачку, она выглядит законченной? Мы говорим о готовой продукции. Вы знаете Материю Медику, но когда вы начинаете говорить об этом, вы говорите о более новых терминах. В этом мое главное возражение. Давайте спустимся на землю и поговорим о вещах, которые мы все можем понять.

Доктор Богер: Это просто означает, что я должен перевести язык, который все время использую, на язык, который вы можете понять, вот что это значит, и я признаю, что не всегда это принимаю.

Доктор Кустисс: Доктор, я думаю, мы хотим что-то конкретное. Предположим, вы говорите, что человек умирает от сердечно-сосудистых заболеваний, кто-то в семье умирает от рака; кто-то умрет от апоплексии, вы дадите нам рубрики, в которых мы будем искать это в обычном реперториуме, когда у людей, наследственность которых мы искали, были предки, умершие от этих болезней?

Доктор Богер: Прежде всего, различные органы или системы органов суммируются, и вы видите, какой процент умерших прежде всего от сердечно-сосудистых заболеваний, и сравниваете с его прошлой историей, а затем ищете в реперториуме про железы, если на это есть указания, или про кровь, или про сердце, или про кровообращение.

Доктор Кустисс: Предположим, он умер от рака?

Доктор Богер: Это будет зависеть от того, какой орган был поражен. Если у пациентки был рак матки, я бы посмотрел про матку. Классификация строго по пострадавшей ткани. Например, если инфекция находится в ноге, она находится в мышечной части ноги, то нас интересует мышечная система. Смотрите мышцы, а не ногу.

Доктор Богер: Я надеюсь, что вы все попробуете этот метод, и в следующем году мы будем говорить на основании опыта, а не мнений.

Раджеш Раджендран, пост в группе на ФБ от 21 мая 2020 (перевод З. Дымент)

Источник: https://www.facebook.com/groups/Completedynamics/?multi_permalinks=3103400696374680&notif_id=1590069924087587&notif_t=group_activity&ref=notif

Профилактическое гомеопатическое лекарство 

Раджеш Раджедран 

Профилактика болезни невозможна без ее изучения. Мои многолетние наблюдения за пандемиями показывают, что профилактическое лекарство может меняться от места  к месту по разным причинам: разный климат, изменения погоды, социально-экономические различия, культурные особенности, гигиена, даже выбранный политический сценарий, которые влияет на жизнь и психику людей.

Итак, необходимо понять местные проявления болезни у пациентов, разобраться в общих симптомах пациентов в данной местности /городе и штате, и т.п., и тогда только выбрать лекарство и потенцию. Этот выбор могут подтвердить другие практики из той же местности, города, региона, страны. Число острых случаев, особые дыхательные жалобы и наиболее частые и общие симптомы указывают на лекарство.

Арсеникум, или Камфора, или что-то другое из предлагаемого – не единственные показанные лекарства, и я это вижу на случаях в Индии. По сегодняшним сообщениям в двух штатах, Тамил-Наду и Гуджарате, отмечено более чем по 12 тысяч зараженных, но в первом штате умерло 85 человек, а во втором 719. В Тамил-Наду смертность равно 0, 69%,  а в Гуджарате – 6 %. Смертность в Гуджарате выше по разным причинам, и в этих двух штатах могут требоваться разные лекарства, если там разные симптомы, а не скорость распространения болезни, и могут быть разные стадии болезни у пациентов.

Гомеопаты не должны использовать слова «повышение иммунитета», как рекомендовано государственными органами и правительством. Все гомеопаты должны собирать данные и сообщать, а затем принимать решение, а не просто продавать то или иное лекарство или несколько.

Нечестно запутывать общественность.

Имея доступные данные, можно изучить и проанализировать гораздо больше с помощью инструментов, которыми мы располагаем сегодня. Исследование может быть проведено более широко.  

Может ли гомеопатия - особенно мягкий терапевтический подход - выжить и развиваться в мире насилия? - Джордж Витулкас

Оригинал статьи здесь:  https://www.thieme-connect.com/products/ejournals/html/10.1055/s-0040-1710020?fbclid=IwAR15z3AbW-88rtorD-G_fajox40BWOrjyzZ8YyE4KGXd_pW9Hr85cm0i9Os

Может ли гомеопатия - особенно мягкий терапевтический подход -  выжить и развиваться в мире насилия?  

Джордж Витулкас

Перевод Зои Дымент 

Аннотация

Этот короткий трактат посвящен философскому вопросу, касающемуся места гомеопатии в нашем современном мире. Вопрос этот таков: может ли терапевтическая система, такая мирная, мягкая и ненасильственная, как гомеопатия, выжить и развиваться в обществе, которое часто демонстрирует противоположные характеристики?

Большая часть современного общества больше заинтересована в быстром и впечатляющем излечении, даже если оно вызовет побочные эффекты, в то время как гомеопатия может предложить решения с персонализированным подходом, которые требуют долгих часов изучения случая гомеопатом, чтобы можно было найти правильное индивидуальное лекарство, нацеленное на достижение положительных результатов, которые эта терапия может дать при глубоких хронических заболеваниях.

Сделан вывод, что гомеопатия не вписывается в современное жестокое общество, которое предпочитает быстрые и инвазивные решения клинических проблем.

Ключевые слова: гомеопатия, общество, насилие, агрессия, персонализированное лечение.

*****

Название этой статьи – законный вопрос, который мучил меня в течение почти трех десятилетий и занимает меня все больше в последнее время. Ответ на него очень важен для меня и моих учеников, которые применяют этот терапевтический подход. Несмотря на то, что терапевтический потенциал гомеопатии очевиден для миллионов пациентов и для многих тысяч врачей-гомеопатов, и, несмотря на многочисленные неизлечимые хронические случаи, опубликованные в медицинских журналах ([1]–[15]), нам еще предстоит пройти долгий путь, прежде чем гомеопатия станет признанной медицинской специальностью. Неясно, сможет ли гомеопатия когда-либо занять свое законное место в области общей медицины.

Странный парадокс заключается в том, что, несмотря на свидетельства, что классическая гомеопатия может успешно лечить хронические заболевания, которые считаются неизлечимыми в официальной медицине, она по-прежнему остается неприкосновенной для большинства медицинских чиновников. Если бы в официальной медицине было найдено средство от ранее неизлечимого хронического заболевания, такое открытие попало бы в заголовки мировых новостей; но в ответ на сообщения о соответствующих гомеопатических излечениях – полная тишина! Я пытался думать о том, что случилось с гомеопатией и почему ее удивительные эффекты не оценены так высоко, как они этого заслуживают.

Гомеопатия – это терапевтическая система, нацеленная на восстановление ментального, эмоционального и физического равновесия в организме. Это самая «мирная» терапевтическая система, которая существует уже два столетия с впечатляющими результатами лечения, и все же она оставалась на заднем плане все это время. Для того чтобы объяснить этот парадокс, я начну с примера из повседневной клинической практики.

Подавленный, депрессивный, неуверенный, раздраженный и обеспокоенный пациент, который испытывает напряжение из-за ежедневных трудностей и страдает от множества физических неудобств и болей, обращается за помощью к гомеопатии. Гомеопат исследует обстоятельства, которые привели к такому дисбалансу, и, иногда после многих часов тщательного исследования и изучения случая, попытается найти правильное вещество – индивидуальное лекарство – для этого человека, чтобы «восстановить» [16] и обеспечить возврат к здоровому состоянию. Как только это индивидуальное лекарство принято, здоровье пациента восстанавливается, и также возвращается  общее равновесие организма и чувство благополучия.

Проблема заключается в том, как долго это физическое, эмоциональное и психическое равновесие [17] может сохраняться у чувствительного пациента, когда он или она живет в мире, который так явно подвержен насилию и агрессии? Как долго может иммунная система – внутренняя защита организма – оставаться в равновесии в загрязненной атмосфере, с продуктами, наполненными химическими веществами, и, главное, когда человек живет в вихре безжалостной конкуренции и агрессии, столь распространенных в обществе? Опыт показывает, что восстановленное равновесие не сохранится надолго: при таких стрессах чувствительный пациент снова начнет чувствовать себя нехорошо. Проблема заключается в том, что, как только организм возвращается в равновесное состояние, он становится гораздо более уязвимым для стресса, чем уже скомпрометированный организм.

Во многих случаях пациент не возвращается к гомеопатии, думая, что лечение должно было длиться вечно. Дело в том, что пациенты, живущие в современном обществе, сталкиваются со многими препятствиями на пути к своему здоровью. Современное общество, которое мы создали, побуждает людей к возрастающей агрессии. Накопление материальных ценностей превышает остальные интересы,  порой оно принимает форму бесчеловечного поведения, и это становится нормальной практикой. Высокоинтеллектуальные люди не привлекают коллективное сознание, в то время как захват власти любым способом является принятой нормой. Все эти обстоятельства создают преграды для здоровья людей, так как вызывают беспокойство, страхи и депрессию.

Тех, кто стремится к духовному развитию и поддерживает его в себе и в обществе, отказываясь ставить под угрозу свою совесть и моральную этику, сегодня считают скудным и слабым меньшинством. Немного таких людей можно найти среди различных групп граждан, например, среди ученых, художников, врачей-гомеопатов, социальных работников, религиозных или духовных искателей, но все такие люди либо выброшены на обочину общества из-за их мирного характера, либо все еще борются, но силы их на исходе, поскольку большинство общества настолько захвачено насилием и коррупцией, что почти автоматически сводит на нет любые попытки перемен, предпринимаемые небольшими группами, которые стремятся к миру и справедливости. Тем не менее, именно такие группы заслуживают и ценят помощь, предоставляемую этой мирной терапией. Эти люди, несмотря на то, что они являются столпами общества, чувствуют себя бессильными в продвижении системы терапии, которая так хорошо и эффективно служила им.

Насилие, во всех своих формах, со стороны государств, наций, террористических групп, – всех, кто обладает какой-либо властью над более уязвимыми группами, – преобладает в современном мире. Отсюда ясно, почему официальная медицина, с ее в целом инвазивным подходом, так хорошо вписывается в менталитет современного общества и поэтому доминирует в современном секторе здравоохранения. Так формируется ответ на оригинальный вопрос этой статьи: возможно ли в таком обществе, что гомеопатия – ненасильственная терапевтическая система, которая пытается восстановить внутренний мир и равновесие – может выжить и развиваться?

Если человек, особенно самый проницательный, не может оказать заметного сопротивления общим тенденциям коррупции и агрессии, ему крайне трудно поддерживать свое психоэмоциональное равновесие. Жизнь в среде, где преобладают коррупция и личный интерес, может побудить чувствительных людей, для выживания, пойти на компромисс со своей совестью  и моральной этикой. В результате такое поведение делает их глубоко больными, как только они идут на этот компромисс. В этих условиях хрупкому человеку трудно долго сохранять свое здоровье даже при наилучшей гомеопатической помощи.

Вполне логично заключить, что гомеопатия не является терапевтическим подходом, подходящим для современного «развитого» общества, и что она никогда не будет широко распространена в нашем современном мире, и что она никогда не станет действительно одобрена медицинскими школами – за исключением нескольких авангардных медицинских учреждений, которые имеют дальновидное руководство. Вот почему я всегда утверждал, что официальная медицина в развитом мире не должна бояться, что гомеопатия когда-нибудь проникнет на ее территорию.

Гомеопатия заслужила и дальше будет заслуживать одобрение лишь тех немногих врачей с высокими идеалами, которые все еще верят в свободное и справедливое общество – идеальное общество, которое может появиться через много времен и страданий. Мягкой форме медицинской практики не будет предоставлено место для процветания в завтрашнем мире до тех пор, пока дни постоянных нападок на моральные ценности не уйдут в прошлое. Но может ли такое произойти в реальности?

Я чувствую, что, даже если завтра появится пророк с выдающимися качествами и силой, побуждая массы искоренить насилие и коррупцию и обеспечить мир и справедливость на земле, какой будет наиболее вероятный сценарий? Наше современное общество уничтожит такого пророка!

Ссылки

1 Alibeu JP, Jobert J. Aconite in homeopathic relief of post-operative pain and agitation in children [article in French]. Pediatrie 1990; 45: 465-466

2 Chabanov D, Tsintzas D, Vithoulkas G. Levels of health theory with the example of a case of juvenile rheumatoid arthritis. J Evid Based Integr Med 2018; 23: 2515690X18777995

3 Chapman EH, Weintraub RJ, Milburn MA, Pirozzi TO, Woo E. Homeopathic treatment of mild traumatic brain injury: a randomized, double-blind, placebo-controlled clinical trial. J Head Trauma Rehabil 1999; 14: 521-542

4 Denisova TG, Gerasimova LI, Pakhmutova NL, Mahesh S, Vithoulkas G. Individualized homeopathic therapy in a case of obesity, dysfunctional uterine bleeding, and autonomic dystonia. Am J Case Rep 2018; 19: 1474-1479

5 Fisher P, Greenwood A, Huskisson EC, Turner P, Belon P. Effect of homeopathic treatment on fibrositis (primary fibromyalgia). BMJ 1989; 299: 365-366

6 Itamura R, Hosoya R. Homeopathic treatment of Japanese patients with intractable atopic dermatitis. Homeopathy 2003; 92: 108-114

7 Lamont J. Homeopathic treatment of attention deficit hyperactivity disorder: a controlled study. Br Homeopath J 1997; 86: 186-200

8 Mahesh S, Jaggi L, Jaggi A, Tsintzas D, Vithoulkas G. Individualised homeopathic therapy in ANCA negative rapidly progressive necrotising crescentic glomerulonephritis with severe renal insufficiency – a case report. J Med Life 2019; 12: 49-55

9 Mahesh S, Mallappa M, Tsintzas D, Vithoulkas G. Homeopathic treatment of vitiligo: a report of fourteen cases. Am J Case Rep 2017; 18: 1276-1283

10 Mahesh S, Mallappa M, Vithoulkas G. Embryonal carcinoma with immature teratoma: a homeopathic case report. Complement Med Res 2018; 25: 117-121

11 Mahesh S, Shah V, Mallappa M, Vithoulkas G. Psoriasis cases of same diagnosis but different phenotypes—management through individualized homeopathic therapy. Clin Case Rep 2019; 7: 1499-1507

12 Tenzera L, Djindjic B, Mihajlovic-Elez O, Pulparampil B, Mahesh S, Vithoulkas G. Improvements in long standing cardiac pathologies by individualized homeopathic remedies: a case series. SAGE Open Med Case Rep 2018; 6: 2050313X18792813

13 Tsintzas D, Jaggi A, Jaggi L, Mahesh S, Vithoulkas G. Heterotopic ossification in a 7-year-old female patient treated with individualized homeopathy: a case report. Clin Case Rep 2019; 7: 2526-2533

14 Văcăraş V, Vithoulkas G, Buzoianu AD. , et al. Homeopathic treatment for postpartum depression: a case report. J Evid Based Complementary Altern Med 2017; 22: 381-384

15 Vithoulkas G, Văcăraş V, Kavouras J. , et al. Homeopathic treatment for prolonged postoperative coma: a case report. J Med Life 2017; 10: 118-121

16 Vithoulkas G. Levels of Health. Alonissos, Greece: International Academy of Classical Homeopathy; 2019

17 Vithoulkas G. The Science of Homeopathy. New York: Grove Press; 1981